***

Колонна боевых машин пехоты на большой скорости мчится по Луружскому проспекту. Бронированный лоб передней «Шельмы» словно таран сшибает в сторону брошенные легковушки. 30-мм автоматические пушки щедрой рукой засыпают снарядами любой очаг малейшего сопротивления. Дерзость наказуема. Дерзость можно смело назвать крайней степенью авантюры. Однако только дерзость здесь и сейчас может принести двум ротам 67-го отдельного десантно-штурмового батальона победу. Но! Как авантюра, дерзость в любой момент может обернуться провалом.

Головная «Шельма» выскочила из ущелья Луружского проспекта на простор Щемлянской площади. Серый асфальт мелким крошевом брызнул из-под стальных гусениц. В ту же секунду автоматическая 30-мм пушка разродилась длинной очередью. Снаряды с визгом унеслись в сторону Северного крыла величественного дворца Милдоф. На серой стене между широкими окнами второго и третьего этажей вспыхнула длинная цепочка разрывов.

На войне ничто нельзя сотворить просто так. Реактивная противотанковая граната со стороны защитников дворца Милдоф с ходу напоролась на импульсные лазеры ИПРО «Шельмы». Громкий хлопок. Обломки боевой части лишь бессильно срикошетили от брони боевой машины. Однако вслед за первой реактивной гранатой протянулись дымные следы ещё четырёх. Передовая «Шельма» будто врезалась в огненную стену. Орудийная платформа с 30-мм пушкой едва не соскочила на асфальт, опалённый ствол тупо уставился в серое небо.

Увы, но против дружного натиска сразу пяти реактивных противотанковых кумулятивных гранат не сдюжит даже самый продвинутый «Гранит», либо иная система ИПРО. Однако передовая «Шельма», прежде чем окутаться чёрным дымом и на последнем издыхании отвалить в сторону, всё-таки успела сделать главное – стянуть на себя огонь защитников правительственного дворца. Едва солдаты, что засели в Северном крыле, узрели на Щемлянской площади грозную махину БМП противника, как с перепугу разрядили по ней все свои гранатомёты.

Глупость на войне жесткого наказуема. На простор площади перед Дворцом из ущелья Луружского проспекта безнаказанно выскочили остальные «Шельмы». Под дружным огнём автоматических пушек серые стены Северного крыла разом покрылись многочисленными взрывами. Куски стекла и пластиковых рам со звоном просыпались на землю. Кто из защитников дворца Милдоф не успел вовремя отпрыгнуть в глубину огромного здания и упасть на пол, того 30-мм снаряды либо порвали на куски, либо посекли осколками.

Бросок двух рот 67-го батальона был дерзок и силён своим неожиданным наскоком. Однако защитники дворца Милдоф оказались готовы и к этому. Да, сама Щемлянская площадь пуста, однако недалеко от стен правительственного дворца на манер баррикады замерли многочисленные машины. Все в кучу без видимого порядка и расстановки. Но в этом вся соль! Бюджетные легковушки и крутые внедорожники, стальные бруски беспилотных фур и городские автобусы. Местами в заторе техники просматриваются трактора коммунальных служб, цистерны-водовозы и даже парочка асфальтоукладчиков с широкими красными тентами над сиденьями для водителей.

Будто и этого мало, за грудой техники, в тени дворца Милдоф, притаился зенитный ракетный комплекс «Лунгун». Четыре пусковых контейнера, внешне похожие на толстые водопроводные трубы, упёрлись тупыми концами в асфальт. Однако тут же с оглушительным рёвом и со шлейфом чёрного дыма из левой крайней трубы «взошла яркая звезда». Зенитная ракета зелёной иглой устремилась в серое небо.

У другого края Северного крыла разом загрохотали все четыре ствола пушечно-ракетного комплекса на гусеничном ходу «Шок». Горячие гильзы со звоном просыпались на землю. Кажется, будто круглая тумба локатора светит в небеса невидимым светом. Это и в самом деле шок, ибо в век господства электромагнитного импульса ещё нужно постараться найти пороховой раритет времён холодной войны. Будь стволы самоходной зенитки направлены на «Шельм», то 30-мм снаряды легко порвали бы боевые машины словно картонные коробки. Но у зенитки нашлись более привычные и гораздо более приоритетные цели. В небе над Нуорой вот уже скоро сутки кипит и вспыхивает огненными шарами воздушная битва. «Небо дрожит», как точно выразился Арам.