Двери, через которую каких-то десять-пятнадцать минут назад они попали в «малахитовую комнату», и в самом деле больше нет. Вместо неё появился до жути реальный барельеф. Так-то всё на месте, и косяк, и сама дверь, но теперь это всё сплошной монолит. Не видно даже малейших щелей.

– Этого не может быть, – пальца Арама принялись недоверчиво щупать барельеф.

– Да и не могли они её просто так закрыть, – произнёс Егор.

– В смысле? – Арам развернулся на месте.

– Провода, – Егор ткнул пальцем в пол. – У каждой капсулы с добровольцем внутри дежурит прибор видеонаблюдения. «Малахитовая комната» не пропускает никакого радиоизлучения, мне это Николай Павлович лично объяснил. Вот три чёрных провода и шли от приборов в караулку. Да и…, – Егор развернулся на месте, – приборов видеонаблюдения тоже нет.

На душе зашевелились очень нехорошие предчувствия. Егор прошёлся вдоль «малахитовых капсул». Приборов видеонаблюдения и в помине нет. Это вообще бред, бред полнейший. Николай Павлович на пару со старшиной Ермолаевым вполне могли выскочить из «малахитовой комнаты», пока «малахитовая капсула» сперва закрывалась, а потом открывалась. Те же два охранника в караулке вполне могли прямо за провода выдернуть приборы видеонаблюдения и захлопнуть дверь. Технически всё это не тянет даже на цирковой трюк. Но зачем? Егор, будто не веря собственным глазам, склонился возле основания «малахитовой капсулы». Зачем вся эта клоунада? Какой в ней смысл? Очень нехорошие предчувствия в глубине души не просто окрепли, а бойко пошли в рост.

Или, Егор резко распрямился и оглянулся по сторонам, улыбнитесь, вас снимает скрытая камера. Это возможно, вполне. Ему приходилось пару раз смотреть по телевизору подобное шоу. Но ради минутного розыгрыша вытаскивать двух подозреваемых, практически подсудимых, с гауптвахты, везти их на самолёте Военно-транспортной авиации на другой конец России, и это всё ради двух удивлённых и рассеянных рож? Не-е-е… Егор машинально качнул головой. Бред! Бред! Бред полнейший.

– Егор, смотри!

Удивлённый возглас Арама в звонкой тишине «малахитовой комнаты» грянул словно весенний гром. От неожиданности Егор аж вздрогнул.

– Что? Что ты нашёл? – Егор торопливо подскочил к другу.

Арам по жизни не любитель придаваться глубокомысленным размышлениям о смысле жизни, в первую очередь он предпочитает действовать. Вот и сейчас, пока Егор тупо пялился на пустое место перед «малахитовой капсулой», Арам продолжил обследовать «малахитовую комнату». И не без результата.

– Что за чёрт? – удивлённо воскликнул Егор.

– Вот и я о том же, – охотно согласился Арам.

– Но зачем? Зачем это всё? – Егор встряхнул руками так, будто случайно вляпался в грязь, а то и во что-нибудь похуже.

– Спроси чего-нибудь попроще, – в ответ огрызнулся Арам.

То, что не так давно было всего лишь барельефом в виде широкого экрана на стене между капсулами, превратилось в настоящий широкий телевизор. Вместо фальшивого малахита плоский чёрный экран. В зелёной рамке какая-то надпись на непонятном языке. Под ней ещё два прямоугольника со всё той же непонятной тарабарщиной. А ещё ниже, за пределами самой большой рамки, мигает узкий прямоугольничек.

– Э-э-э…, – Арам озабоченно почесал затылок, – наши шутники из «Синей канарейки» подменили барельеф на настоящий телевизор?

– И не только его, – Егор склонился над узкой полкой под вдруг ожившим экраном.– Кнопки теперь не похожи на каменные монолиты. Да и шарик больше не кажется единым целым с полкой.

Ещё одно непонятное «чудо». И самая непонятная его часть – на кой хрен всё это нужно было делать?