С таким же спокойствием я встретила постучавшего вскоре в дверь слугу. Он приволок сначала таз с теплой водой и полотенцем, а следом – другой сундук, по виду не очень тяжелый, потом взглянул на меня из-под лохматой челки, но только молча кивнул и закрыл за собой дверь. Ему уже рассказали, наверное, про мою общительность – не стал и пробовать.

Умыться я не отказалась. В конце концов, после той беготни с монстрами в лесу давно стоило привести себя хоть в какой-то порядок. Я медленно и тщательно умыла лицо приятной, сдобренной какими-то отварами водой. Обтерла тело, раздевшись догола. На душ рассчитывать в ближайшее время явно не стоит.

В сундуке оказалось темно-красное платье и тонкая длинная рубашка, видимо, под него. Похоже, рваные до бедра джинсы местным не по нраву. А платье тяжелое, кстати, и очень длинное, в пол. Всё хотела себе такой длины сарафан купить этим летом, да не удалось. И вот на тебе – подарок Вселенной, которая, как говорит Катя, прекрасно слышит наши мысли.

Судя по наряду, это уже позднее Средневековье или что-то вроде того. Хоть без кринолина, и на том спасибо. Поколебавшись, я откинула свою дачную одежду – любимые джинсы, майку и рубашку – и кое-как натянула плотное платье со шнуровкой впереди. В груди было тесновато, зато свободная широкая юбка и длиннющие рукава. Я вытащила спутанные пряди волос поверх шерстяной ткани, распустила светлой волной. Расправила платье по бедрам до самого пола, который оказался холодным – и я влезла обратно в свои кеды, не желая стоять босиком.

Платье и кеды сейчас самый писк моды. Любопытно, оценят ли местные такое новаторство, но, кажется, никакие туфли мне не предложили. Жаль, в комнате не оказалось зеркала – хотела бы я на всё это посмотреть.

Но тут я будто очнулась. При одной этой мысли о родном доме, о своих вещах, об оставленном Сережке, обо всём родном и привычном скрутило такой тоской, что я бессильно опустилась обратно на кровать. А что, если это всё вот так – навсегда?! Я зажмурилась, пытаясь представить, что чужой мир останется лишь странной сказкой, а сейчас открою глаза – и снова дома, на даче у Катьки, где угодно. Я тихонько взвыла от обуревающей всё сильнее тоски. Вернуть всё как было – но как?!

Видимо, на этот раз одной силы моего намерения не хватило. А может, нужен такой же хитрый ритуал, как тот, что провела со мной Катя. А может, нужна и сама Катя. Так или иначе, просто отсюда явно не вырваться!

– Веро-ника, – услышала я неожиданно низкий голос, не открывая глаз. Чужой акцент сделал ударение на букве “о”. Такое привычное слово – и так странно звучит. Я приподняла голову и решилась открыть глаза.

Передо мной стоял Ричард, но я даже не сразу его узнала. Он сменил грубую охотничью одежду на нечто совершенно другое. Красивый тёмный дублет (кажется, так это называли в музеях) был плотно застегнут на широкой груди, в круглом вырезе лежала темная плоская цепь. Такие же темные и весьма обтягивающие штаны были заправлены в высокие сапоги, и только светлые глаза и волосы выделялись на этом фоне. На поясе я заметила заткнутые за ремень перчатки и ножны для кинжала или короткого меча. Настоящий знатный и влиятельный лорд. Даже не верится, что недавно с топором в руках он был похож на лешего.

Ричард оперся рукой о дверной проём. Выглядит сурово и смотрит теперь так пристально, будто насквозь увидеть хочет. Попробует допросить или как? Думает, что здесь я наконец заговорю?

Я закусила губу. Похоже, платье на мне понравилось ему больше, чем рубашка с джинсами. Внимание Ричарда явно притянул глубокий квадратный вырез на груди, да ещё и тесный фасон платья подчеркнул её слишком сильно – захотелось перестать вдыхать.