И теперь, переступив порог родного дома, молодой граф едва ли не упал на руки перепуганной матери… Тяжелый сон сковал его сознание прежде, чем голова нашла подушку, так что прислуге пришлось снимать с господина мокрую одежду уже со спящего.

* * *

Тихий непередаваемой красоты шелест вошел в его сон исподволь, незаметно. По началу он слился в дуэте со звуком морского… или речного прибоя, но скоро приобрел свои собственные оттенки, обособился, и, наконец, потребовал чёткого определения. Для этого было необходимо открыть глаза. Но как же не хочется просыпаться! Где он этот прибой?! Там так тихо, мирно… пусто… Но нет, этот сладкий дурман уже успел уступить место острому любопытству. Ресницы дрогнули и приоткрылись, и с тот же миг солнечные зайчики ослепили взор радужными бликами.

– С возвращением, сынок!

– Мама?! – и Антуан всей душой подался навстречу этому дорогому мягкому голосу, остатки дремоты в миг развеялись, и драгоценный образ, наконец-то, прояснился.

Графиня де Лаган присела на краешек кровати и приготовилась терпеливо дожидаться пробуждения сына. Сейчас же, поддавшись встречному порыву, она раскрыла объятия, и Антуан прижался к своей маме, как утопающий хватается за руку спасающего.

– Сынок! Солнышко моё! – мать невольно испугалась такой горячности сына, крепко-крепко обняла его и стала успокаивающе гладить по густым спутанным волосам, – Дорогой мной… любимый мой… Ты дома! В безопасности!!! Всё будет хорошо! Всё будет хорошо…

Очень нескоро до сознания Антуана начал доходить смысл её нежных слов. Юноша глубоко вздохнул и, наконец, отстранился:

– Матушка, дорогая, как же я соскучился!

– Я тоже, солнышко моё, очень соскучилась!.. Должна признаться, твой вид будит нездоровые фантазии, – мягко упрекнула она сына, – Рассказывай, что с тобой приключилось?

– Приключилось? – Антуан растерялся, неопределённо повёл плечами и неловко улыбнулся, – Да ничего особенного. Просто очень захотелось увидеть вас, матушка!..

От таких слов графиня тяжело вздохнула – её скрытный сын не готов говорить. Что ж… Старательно пряча своё огорчение, мать встала:

– Бернан поможет тебе привести себя в порядок.

Только теперь Антуан заметил лакея, притаившегося у окна. Этот уже довольно старый человек выполнял обязанности няньки при молодом графе едва ли не с самого рождения того, вот и теперь был готов старательно служить господину, и Антуан по опыту знал, что ему не удастся увернуться от этой самозабвенной заботы верного слуги, так что оставалось просто смиренно принять это.

– Я ожидаю тебя за завтраком, сынок, – улыбнулась мать и, магически шелестя юбками, вышла из комнаты. О, Боже, как же Антуану нравится этот шелест…

Они встретились за круглым столом в малой столовой замка. Окна распахнуты, а за ними в совершенно чистом небе светит яркое солнце! Это ли не чудо? Разве ж возможно было такое представить еще вчера вечером? Антуан невольно улыбнулся, на душе и правда стало много светлее. Дом, родной дом! Лёгкий ветерок играет бирюзовыми шторами, в кремовых вазах белоснежные розы. Такое умиротворение во всём, жизнь словно замерла в этом чарующем мгновении. Дивный день, дивный мир!..

Графиня де Лаган расположилась рядом, поближе к сыну, и то и дело порывалась самостоятельно обслужить его. В итоге это превратилось в некую милую игру: Антуан отстраняется, графиня тут же соглашается с этим, но стоит ему отвернуться, как мама кладёт рядом с тарелкой сына ароматный кусок свежеиспечённого хлеба, или яблоко… Остаётся только поблагодарить…

– Как же я рада твоему возвращению! – уже в который раз призналась счастливая мать, с ненасытной жаждой изучая каждую чёрточку лица любимого сына.