Антуан поднял на Пита задумчивый взгляд.

– Да, – веско кивнул Пит, – Впредь такое не повторится. Я не позволю себя запереть, и уж точно не стану терпеливо дожидаться тебя.

– Значит придумаю что-то новое, – легко согласился Антуан и сел напротив. Да, голод действительно дал о себе знать.

– Итак, ты нашёл, что искал? – после пары минут молчания поинтересовался Пит.

– Нет, – не задумываясь, ответил Антуан и поднял на брианца глаза.

Перед ним сидел человек, который умел следить за своей внешностью: в одежде всё продумано до мелочей, даже то, как витиевато на шее разместился вроде и не завязанный в узел шейный платок, волосы аккуратно причесаны, руки ухожены…

– У тебя красивый почерк, – вслух заметил Антуан, – Я могу гордиться тем, что моя летопись ведётся таким искусным каллиграфом.

– Благодарю за похвалу. Но где ты прохлаждался всё утро? – сощурился Пит.

– Заглянул в дом Рельгро… – обронив эту фразу, Антуан вернулся к еде.

– Это должно было занять у тебя несколько минут. А остальное время?

– Ты ведь не думаешь, что я отделался от твоего общества только для того, чтобы потом всё тебе рассказать, – усмехнулся Антуан.

Пит удовлетворенно кивнул и даже улыбнулся:

– Я должен был попробовать. Порой ты меня удивляешь…

– Например!

– Например, я никак не ожидал, что ты решишь поселиться со мной в одной комнате, так просто возьмёшь меня на содержание…

Антуан сощурился:

– Да, и правда, странно. Но… Почему бы и нет, если уж ты так решительно настроен не спускать с меня глаз. Так и я в курсе, чем ты занимаешься, – Антуан наполнил вином оба бокала и один протянул Питу, – Сделай одолжение, расскажи мне, что происходило здесь, в Рунде, в то время, пока я был в Райском уголке.

– Райском уголке?! – усмехнулся Пит, – Ты не похож на выходца из Рая… Ладно, изволь…

И Пит пустился в неожиданно пространный рассказ о недавних событиях, о том, как Эжен лишал покоя герцога и барона, как те безрезультатно пытались поймать его. Увлечённый рассказом Антуан даже забыл о еде. Он слушал Пита с предельным вниманием, не упускал ни одного слова, живо представлял описываемые им картины и, наконец, поймал себя на том, что улыбается. Лихость деяний Эжена не могла не восхитить.

– Люди как барона, так и герцога стали серьезно подозревать, что твой брат водится с нечистой силой. Иначе как объяснить, что ему порой удавалось ходить сквозь стены и оказываться одновременно сразу в двух местах? – тоже улыбался Пит.

– Брось, Пит! Ты-то точно не веришь в эти бредни!

Пит с готовностью кивнул.

– Тогда как это объясняешь ты? – и Антуан пытливо сощурился.

– Ему помогали, – просто ответил Пит с видом, говорящим, мол это же очевидно.

– И ты догадываешься кто именно?

– Только в общих чертах. Кто-то из местной шантрапы, я думаю. И точно кто-то из наших парней, кто-то из слуг герцога или барона.

– Кто-то?

– Да. Если бы я знал точно, кто именно, я бы схватил и отдал бы этих друзей твоего брата герцогу, – и губы Пита тут же сжались, а взгляд потух.

И вот уже в который раз Антуан изумился такому безумному противоречию этого человека. Сначала он рассказывает это всё с явной симпатией к Эжену, и потом, прямо-таки сразу после этого, заявляет вот такое!

– Ладно, с этим разобрались, – вздохнул юноша, – А теперь, Пит, расскажи мне о своих товарищах!

– А это тебе зачем? – нахмурился Пит.

Он и правда не испытывал желания снова покинуть свою «скорлупу».

– Как зачем? Теперь моя жизнь тесно переплелась с жизнью герцога, причём пока, похоже, сила на его стороне. Так неужели ты не позволишь его жертве хотя бы осмотреться? Последнее желание ведь ещё никто не отменял! – и юноша с деланным смирением жалостливо поджал губы.