Люди проходили мимо, некоторые даже старались пройти как можно дальше, как будто опасаясь её. Другие, наоборот, подходили ближе, пытались поднять, что-то говорили, задавали какие-то вопросы.

Вилора ничего не слышала, не видела и не понимала. Её мир рухнул, и перед глазами стояли руины жизни, прекрасной, которую она даже не успела вкусить. Не было теперь ни звуков, ни цветов, ничего. Только боль, нескончаемая, всепоглощающая. Она безжалостно раздирала на куски остатки её души, как голодный дикий зверь, до последней частички, без остатка.

***

Вилора не помнила, как оказалась в своей комнате. Рядом сидела сестра, держа её за руку, и пристально смотрела в ещё затуманенные сном глаза.

– Как я тут очутилась? – Вил посмотрела в окно: уже смеркалось. – Который час?

– Я приехала за тобой и забрала.

– Как ты узнала, где я?

– Я позвонила тебе. Мне ответила какая-то женщина и сообщила, где ты находишься и в каком состоянии. Я сразу же бросила все дела и поехала за тобой. Вилли, дорогая, что стряслось?

– Ну, про папино прошлое, думаю, ты уже в курсе?

Вилора замолчала и посмотрела на сестру.

– Да, я пока ехала за тобой, звонила отцу. Только, мне почему-то кажется, что это ещё не всё. Ну, не похоже это на тебя. Тем более, ещё ничего не решено. И папа все силы потратить на урегулирование этой проблемы.

– Не всё. Только вот со свадьбой всё решено. Я прихватила с собой бумаги из офиса. Там всё довольно конкретно и серьёзно. Но это уже не важно.

– Что? Почему?

– Это всё уже не важно. Рита,… он бросил меня… Крис, – по щеке снова прокатилась слеза – он говорил мне такие ужасные вещи, что я собственность этого, блин, как его имя то…

– Я поняла…

– Как он мог! Он говорил со мной как с обычной девкой, сказал, как стану свободной позвонить и он, может быть, сможет выделить на меня немного времени. Это было так унизительно.

Вилора снова горько разрыдалась. Рита молча обняла свою любимую сестру, она просто не знала, что на такое вообще можно ответить. Никакие слова не вернут всё обратно, не заберут боль.

Немного позже она всё-таки смогла подобрать более-менее подходящие на её взгляд слова:

– Вил, тебе больно, я понимаю. Но посмотри на всё иначе. Крис – козёл. И, к счастью, вы ещё даже не спали. А ведь потом бы тебе было ещё хуже. Судя по его поведению, к тебе он относился несерьёзно. Это мучительно сознавать, но никто больше тебе этого не скажет, а ведь это правда. Ты должна не оплакивать ваши отношения, а ненавидеть его. И радоваться тому, что всё закончилось сейчас, – сестра сделала глубокий вдох. – Со второй проблемой, конечно, сложнее. Не так я представляла твоё будущее, но мы не знаем, что за человек… этот… жених. Может, вы как-то договоритесь и, у вас всё хорошо сложится, а если и нет, может, … да вообще не важно. Сценариев много можно продумать. Но в любом случае, если папа не найдёт выхода, просто постарайся принять это, как неизбежность, тем более, сама знаешь, что условия отказа неприемлемы для нас.

Вилора смотрела на сестру, как на полоумную.

– Не смотри на меня так. И ещё, не воспринимай его сразу в штыки. Ты этим упустишь шанс мирного диалога.

– Ты в своём уме, Рит?! Ты что сейчас говоришь?! Слышишь себя вообще?! Я просто ушам своим верить отказываюсь!

– А что ты хочешь? Чтобы я погладила тебя по головке и сказала, дорогая, всё будет хорошо? Или папа отдаст всё ради тебя, и мы все пойдём жить под мост, в коробку? Отец-то сделает так, только скажи! НО! Ты первая же будешь себя корить! И сама же не сможешь жить в бедности. А ОН, хоть и чужой, но из нашего круга. – Рита встала с кровати. – Я очень тебя люблю. Безумно сильно! И ты тоже знаешь, что я права. Мне жаль тебя, до боли в груди, Вил. Но я не хочу сидеть и сыпать пустыми и безосновательными утешалками. Я знаю тебя, и знаю, что чем быстрее ты примешь ситуацию, тем раньше начнёшь мыслить рационально. Ты прекрасно знаешь, что я не умею сопли подтирать. И за тобой такого раньше не наблюдала. Я попыталась тебя ободрить, как умею, уж извини.