До предела взбешенная словами отца Белль даже не смогла ничего ответить – только сердито покачала головой.

Абсурд. Безумие. Так больше не делают. Не продают дочерей чужим мужикам, как скот, как вещь, не используют в своих политических играх как разменную монету.

Нет, она допускала, что некоторые семьи до сих пор живут по диким, темновековым традициям, но всегда считала, что у ее-то родителей взгляды прогрессивные, что с ней-то, умной и современной девушкой, такого кошмара не случится.

А впрочем, Имания – страна свободных взглядов, закон на ее стороне, отец может до посинения искать и навязывать Белль женихов, она не обязана подчиняться его воле. Никто ее не заставит. Без согласия невесты, данного во всеуслышание в храме, без ее подписи на официальных бумагах никакого брака не состоится.

– Чарльз мой ровесник, – продолжил отец, видимо, приняв ошеломленное молчание дочери за смирение. – Мужчина в самом расцвете сил и лет. Идеальный возраст для мужа. Именно такой, опытный, мудрый, супруг нужен молодой девушке, у которой в голове гуляет ветер.

У Арабеллы отнялся дар речи.

Замечательно. Отец хочет отдать ее за старика. Вероятно, за своего делового партнера, какого-нибудь рано овдовевшего толстосума, страшного и со скверным характером.

Опытный, мудрый… Легко рассуждать о том, какой супруг нужен молодой девушке, если не тебе ложиться с ним в постель, с этим обрюзгшим опытным мудрецом.

Краем глаза Арабелла заметила, как мать беспомощно прижала бумажную салфетку к губам. С того момента, как речь зашла о женитьбе, она ни разу не взглянула ни на мужа, ни на дочь и вообще упорно притворялась, будто в комнате ее нет.

– У Чарльза есть сын, твой ровесник, – сказал отец, радуясь повисшему за столом молчанию.

«И сына этого, полагаю, никто не пытался женить на женщине в два раза его старше, – с отчаянием подумала Арабелла. – На женщине, годящейся ему в матери».

– А еще у Чарльза твердая рука. Это именно то, что надо такой вздорной и упрямой пигалице, как ты.

Этого Арабелла уже не стерпела. Она резко вскочила на ноги, вздернула подбородок и, полностью подтверждая репутацию вздорной упрямой пигалицы, заявила:

– Ни за какого Чарльза я замуж не пойду.

– Не пойдешь? – Отец прищурился, полоснув по дочери острым, угрожающим взглядом.

– Не пойду. – Еще больше выпрямила спину Арабелла.

– Тогда можешь валить из моего дома на все четыре стороны.

Рядом, за столом, испуганно и изумленно всхлипнула мать.

В первое мгновение Арабелла растерялась. Отец выгоняет ее из дома? За непослушание? Он говорит серьезно или пытается ею манипулировать?

Откинувшись на спинку стула, Артур Челтон смотрел на дочь с самодовольной улыбкой, и в его серых рыбьих глазах все ярче разгорался огонь триумфа.

«Никуда ты не денешься, – словно говорил он. – Подчинишься, потому что полностью зависишь от меня материально».

В свои двадцать два Арабелла и правда нигде не работала – заканчивала Нортемский институт Магии и Колдовских искусств по специальности целебные зелья и лекарское дело. На подоконнике в ее спальне стояла фарфоровая копилка, полная золотых монет, но этих денег было недостаточно, чтобы обеспечить тот уровень жизни, к которому она привыкла.

«И все же на то, чтобы снять комнату и купить еду, моих сбережений хватит», – подумала Арабелла и молча отправилась на второй этаж собирать вещи.

Поднимаясь по лестнице, спиной она ощущала пристальный, торжествующий взгляд отца. Господин Челтон был уверен, что победил, что дочь смирилась со своей участью и сбежала в спальню орошать слезами подушку. Он и подумать не мог, что она действительно вознамерилась свалить из дома – на все четыре стороны, как ей и предложили.