Значит, не любовь-морковь Евгенией Александровной двигала, как я с какого-то перепугу решил. Значит, какой-то другой у неё был мотив заморачиваться. Отправлять посылки из Грузии, типа, от какой-то моей родни, чтобы ни у кого и мысли не возникло, что мы с ней как-то связаны. И опять же — с адвокатом помогать, с вертухаями договариваться, чтобы мне обеспечить каки-никакие условия. Например, тот же телефон, по которому я мог говорить с мамой… И не только это, если уж по чесноку.

Может быть, моя главная ошибка именно в том и состоит, что я пытаюсь вместить Женьку в нишу, которая ей мала, — нишу среднестатистической женщины. В то время как она не то чтобы не женщина даже, — не человек… Какая-то инопланетянка. Непонятная. Не своя. Странная. Бесполая. Удивительное дело, я её совершенно не воспринимал, как женщину, но именно женским пытался для себя объяснить всё, что Воскресенская для меня делала.

— Ну, вот мы и дома.

Выныриваю из своих мыслей.

— Спасибо, Вань.

— Может, в магазин заехать? Что-то поесть купить?

— Нет, спасибо. Я закажу доставку.

— И то так. Что время попусту тратить…

Киваю. Выскакиваю под дождь. К счастью, Иван больше не лезет ко мне со своим зонтиком. Поднимаюсь в квартиру. Первым делом действительно заказываю ужин. Пока тот готовят и везут — отмокаю в ванне. К хорошему привыкаешь быстро. Как показывает практика, на то, чтобы отвыкнуть уходит гораздо больше времени.

Туман памяти рассеивается, стоит чуть ослабить контроль. И вот уже перед глазами в клубах поднимающегося от воды пара она…

Мой план до смешного прост: соблазнить дочку Воскресенского (это, учитывая мой опыт, не проблема) и выведать у неё всё, что той известно о готовящейся в отношении меня провокации. Ничего трудного на первый взгляд. Перевербовка шпиона — всем давно известная тактика. Я лишь одного не учитываю. Того, что ненависть к ней (я ведь был совершенно уверен, что в сведении со мной счётов ей отводится какая-то роль) сделает практически невозможным такой сценарий. Сами посудите — как пускать пыль в глаза той, кто не вызывает у тебя никаких других эмоций, кроме злобы и отвращения? Той, кто тебе даже не нравится… Как трахать бабу, которую ты в принципе не можешь представить без костюма? Как вообще к ней подкатить, когда от её холодного рыбьего взгляда мороз по коже?

Я, конечно, пытался. То просил, чтобы именно она мне приготовила кофе, то что-то у неё спрашивал… А она так на меня смотрела, что каждый раз при этом себя чувствуя безнадёжным идиотом. Загнанным в угол зверем, от которого ускользает последний шанс.

Но потом был новогодний корпоратив. Шампанское рекой, смех, шум… Офис с утра стоял на ушах, хотя под вечеринку, конечно, заказали ресторан. Я смотрел на всё это веселье и злился ещё больше. Злился на то, что они не понимали, не чувствовали того же, что и я… Ощущения надвигающегося конца.

Видимость работы создавала только Воскресенская. Поощряя такой энтузиазм, я её и гонял туда-сюда с какими-то никому не нужными бумажками. В конце концов даже ей это надоело. В очередной раз войдя в мой кабинет, Женька тихо спросила:

— Сергей Зурабович, вы от меня чего хотите?

А я ведь к тому моменту уже просто не в себе был. Откинулся на спинку кресла, сложил на груди руки и, проведя по ней злым насмешливым взглядом, бросил:

— Сам не знаю. Вот думаю, хочу ли я тебя трахнуть?

Сейчас я думаю, что надеялся хоть этим её смутить. Или взбудоражить. Или… Да что угодно, лишь бы она перестала смотреть на меня так, будто я уже пустое место. Потому как на тот момент я ещё не был им. А Женя всё так же ровно спросила: