Но тут для крестьянских родителей был хоть какой-то шанс дать образование своему ребенку пусть не самый лучший если дитё не одаренное, но всё же лучше, чем прожить в полной нищете как прожили они сами. Да и разгрузить семью от обилия ртов в семье тоже имело место быть. Так как семьи в основном у крестьян получались очень внушительные из-за обилия детишек.

Конечно же студенты пансионата, как водится, у молодого поколения, не столь и мечтали об учёбе в таких заведениях, но деваться было некуда не сбежишь ведь, а сбежишь то потом явно от отца не жди не чего хорошего, может и просто поркой обойдётся, а может ведь и с дома погнать.

Два заключительных же года становились для студентов более лояльными в том плане, что им полагалась какая не какая серебряная монета в месяц, при хорошей учебе, так же появлялась привилегия выхода за стены пансионата в город. За три предыдущих года они не могли съездить даже домой к родным на летнем отдыхе.

Строгие правила, установленные для новых студиозусов, были приняты в первую очередь для уменьшения попыток избежать учёбы, и подготовки, как многие считали, неотёсанной деревенщины к показу более образованному культурному обществу городских жителей.

Так же студентам разрешено было остаться на шестой год обучения для получения более высокой ранговой лестнице в карьере. Например, для обучающихся стражников при наличии оценки «отлично» по всем направлениям и предметам, дозволялось отучится на десятника. Либо конечно закончить обучение и начать службу рядовым стражником и постараться за год подняться по рангу в службе. Тут ребята способные к обучению выбирали всё же год обучения. Так как было не известно куда занесёт служба и какое будет руководство и начальство, а то и всю жизнь рядовым проходишь за мизерную заработную плату.

Первое знакомство.

В тот самый пансионат номер девять прибыл, из далёких краёв севера, молодой юноша двенадцати лет. В компании таких же шестерых салажат, как и он сам. Не сильно примечательный в обычных крестьянских обносках, белой льняной рубахе на выпуск, подранной и замызганной годами, в хлопчатых светло-коричневых штанишках которым по виду дашь годков ровно столько сколько и самому юнцу и кожаных ботинках такого же цвета. Сам же на лицо смазливый не высокого роста и худощавый. Черноволосый с карими глазами. Эффектно выделялись черные брови будто специально подведены придавая юнцу выразительно привлекательный вид, а большие густые ресницы заставляли таять самые каменные сердца девиц.

Единственное выражение лица парня в данный момент было растерянное и даже угрюмое. Новое место куда он прибыл хоть было и величественное для первого его взгляда, но всё же мрачное и не вселяющее оптимизма. Таску нагоняло и понимание того, что в ближайшие три года, а может и больше он не сможет увидеть свою семью, что осталась в далёких северных предгорьях.

Его со спутниками, высадили из дилижанса, построили перед входом в огромный трёхэтажный мрачно-тёмный замок. Конечно же все мальчишки задрали головы на такое громадное диво столь больших замков с обилием застеклённых прозрачным стеклом окон из них ранее никто не видел. Да ещё и по бокам пристроили две округлые башни, высотой раза в два больше самого здания, на макушках которых установлены шпили длину которых было тяжело разобрать на глаз, ввиду слишком высоких башен. На башнях также имелись окна, но в отличие от широких окон на замке тут окна были застеклены разноцветной мозаикой располагались в ряд и не так часто, да и были значительно уже.

Громкий голос заставил вздрогнуть всех ребят и быстро вернуться на землю, оторвав от разглядывания эдакого громадного здания.