– Но ты же давно пользуешься такими умными машинками. Контекстную рекламу покупаешь?

– Там хоть что-то наглядное остается. Ключевые слова какие-то… У нас раньше один парень работал, просто гениальные трюки с контекстом мутил. Если надо было раскрутить сайт про валенки, он брал любые топовые запросы и составлял с ними объявления типа «Купи валенки как у Ольги Бузовой». Его банили нещадно, но иногда прокатывало. И главное, он мог всё объяснить…

Интересно, где этот парень теперь, подумал Егор. Прошедшее время в рассказе Паши навело его на неприятную догадку. Кажется, в последнее время он сам стал похож на ту нейронную сеть, что работает как «чёрный ящик». Ничего объяснить толком не может, зациклился на своей верёвке. А Паша тоже наблюдательный, наверняка почуял эту перемену… и решил подстраховаться. Ротация кадров в агентстве, если приглядеться, совсем не замедляется. И непонятно даже, то ли это свойство данной индустрии, то ли просто время такое.

По части расставаний с работодателями собственный опыт Егора был минимальным. Хотя в студенческие годы ему доводилось подрабатывать и грузчиком, и репетитором, и продавцом цветов, и статейки пописывать для научпопа, но такие работы изначально считались временными. Сайт, который они замутили с геологом, можно было отнести к той же категории – временами что-то перепадало от размещения рекламы, но постоянный доход на проекте сделал только геолог, и уже без Егора. Как ни крути, пашино агентство стало его первой стабильной работой.

И он только сейчас осознал, что его представления об увольнении с такой работы основаны на фильмах да на родительских историях постперестроечной поры, с таким же киношным мелодраматизмом. Человек работает на хорошем месте много лет, и выгнать его оттуда может лишь какой-то ужасный кризис – банкротство, рейдерский захват предприятия – либо серьезный внутренний конфликт: тогда происходят многоходовые интриги, затяжные уходы на больничный, громкие суды за неправомерное сокращение штатов…

Здесь всё иначе. Никто дверями не хлопает, не ругается. Как правило, ушедшие из агентства люди вскоре всплывают в знакомых компаниях того же рода деятельности, из чего ясно, что все заранее готовят запасные аэродромы, смена места работы происходит быстро и аккуратно. Легко переставляемые лего-человечки: вчера был креативный директор Женя, сегодня креативный директор Андрей, и вот уже все мы любим Андрея. Можно и научного консультанта так же спокойно обновить. Обновофилия – вполне естественная религия для людей, которые научились давить на свою дофаминовую кнопку нового опыта практически напрямую, то есть безо всякого нового опыта.

– Кароч, нам надо укрепить команду аналитиками. – Паша поднялся с дивана, давая понять, что разговор близится к концу. – Мы конечно не сможем конкурировать с этими роботами-работорговцами, которые продают таргетированных людей целыми стадами. Но твоё направление укрепить можем: более чётко профайлить самих заказчиков. Хочу добавить тебе в поддержку одного перца.

– Ну давай.... А когда?

– После обеда придёт собеседоваться. Да ты не парься! – От Паши не укрылось, как нахмурился Егор. – Если не понравится, отфутболим. Главное, чтоб вы сработались.

# # #

Поскольку сам Егор попал на работу в агентство без собеседования, наблюдать чужое интервью было даже забавно. По крайней мере, первые десять минут. Потом стала крепнуть утренняя догадка: очень уж гладко отвечал этот долговязый очкарик на пашины вопросы. Математический факультет провинциального вуза, потом курсы дата-аналитиков в Москве, потом работа у телеком-оператора…