– Сегодня не твой день, ангелок, – шипел сквозь зубы Борис, возвышаясь над Порываевым. Его глаза сузились, в них пылал не добрый огонь. – Отступи и я подарю тебе жизнь.

– Ещё не пробил тот час, когда падут небеса, и я сойду с твоей дороги, – в тон отвечал ему Гриша и, его крепко сбитая фигура, казалось, искрилась от витавшей вокруг энергии.

Может, она спит и видит всё это во сне? Однако далее произошло нечто, из ряда вон, выходящее. Хотя, куда уже более?

Марина неожиданно обнаружила себя на скалистом уступе. Глянув вниз, она обомлела. Девушка стояла на многокилометровой скале, у её подножия волновалось безбрежное море. Нет, не море, мириады странных и страшных созданий сливались в бесформенную массу. Она колыхалась, вызывая безотчетный страх. Породив на горизонте огромную волну, море существ вспучилось гигантским уродливым отростком и стало подниматься ввысь.

В небесах уже разворачивалось ещё более фантастическое зрелище. Туча искр, как оказалось, ангелов и херувимов, сливались и распадались, пытаясь образовать нечто осмысленное. Наконец им это удалось, и Марина ахнула. На всё небо, заслоняя облака, развернулись сияющие крылья, и огромный меч в руках ангела-гиганта рухнул на голову ужасного левиафана, выпрыгнувшего из глубины изуродованных тел.

От визга, стона, крика, слившихся в один грандиозный вопль, Марина чуть не потеряла сознание. Боль была невыносимой, но всё же она успела заметить, как на уступе, чуть выше её, напряжённо застыли две фигуры её недавних кавалеров. Их глаза были закрыты, по щекам текли слёзы или пот, одним словом, они были мокрые, словно попали под проливной дождь.

Внезапно видение рассеялось, и снова вернулась тишина, которая сменилась громкой музыкой. Они все снова в баре и вокруг танцует праздная публика. Парни удивлённо озирались по сторонам.

– Кто отменил моё заклятие? – возопил Боря, оттирая пот со лба.

– Простите, что пришлось прервать вас, но уже поздно и пора по домам, – перед ребятами стоял невысокий, стройный паренёк в чёрном кожаном ошейнике. Заклёпки бликовали в такт огням, освещающим зал.

– Тут что-то нечисто, – тяжело дыша, – сказал Григорий.

– Вот и я говорю, – согласился с ним Борис и внимательно посмотрел на парнишку. Его глаза прищурились, и он прошипел сквозь зубы: – Послуш – ш – шай, малыш-ш, не нервируй меня, а то пожалееш – ш – шь.

Марина готова была поклясться, что увидела во рту Зимина раздвоённый змеиный язык. – Мы ещё не решили, кто провожает Марину, – пробормотал Порываев. И, внезапно окончившийся спор, грозил разгореться с новой силой.

– Мы все вместе идём к нам, – малыш подчеркнул слово «вместе».

– К вам, это куда? – фыркнул блондин.

Марина кашлянула:

– Ко мне. Этот парень – смотритель дома моей тёти Изольды. Я остановилась у неё.

– Давайте же поспешим, мороженое тает, – улыбнулся Малыш, и они отправились в путь.

– Вот это домина! – восхищенно поцокал языком Порываев. – Целый средневековый замок.

– Это шутка такая или ты действительно живешь в этом музее? – поинтересовался Борис, когда они остановились у ажурных кованых ворот.

– Замок? Музей? – Марина в недоумении посмотрела на особняк. Обычное двухэтажное строение, коих в этом курортном городке великое множество. Обернувшись к Малышу, она спросила:

– Скажи, может у меня что-то с глазами? Мы не туда пришли?

Тот поспешил успокоить её:

– Все нормально! Это наш дом. Добро пожаловать!

Когда Марина прошла в ворота, он посмотрел на ребят и, состроив гримасу, передразнил: – Замок! Музей! Напугали девчонку. Она же ничего не знает.

И, действительно, откуда ей, самой что ни на есть обыкновенной 16-ти летней девушке, знать, что дом этот старше всего города, что в нём пять этажей и что он действительно похож на рыцарскую крепость. Она не могла видеть, как горгульи на водосточных трубах хищно скалятся в темноту.