Домой летела просто окрылённая. Жила снова мечтами об Олеге целую неделю. Потом он действительно мне позвонил. Это было самое значимое событие, которое случилось со мной за последние полгода. Мы говорили совсем недолго и ни о чём. Потом мы снова созвонились. И ещё, и ещё. И снова говорили ни о чём. А однажды он пригласил меня на «проводины» друга. Его отчислили из «универа» и призвали в армию.

На эту встречу я собиралась, как на выпускной. Подбирала одежду, сделала причёску в салоне, отдав за неё почти последние деньги со стипендии, и даже с неделю худела, «питаясь» только кофе. Но недели было маловато для моего телосложения, так как сбросить мне необходимо было бы килограмм десять до очень стройного состояния. Но хотя бы так мне хотелось приблизиться к идеалу Олега. Почему-то я была уверена, что в его вкусе стройные блондинки, похожие на Ленку. «Проводины» состоялись. Олег встретил меня в назначенном месте, но даже не оценил моих стараний. Только как-то немного задержал взгляд на моей причёске, и мне показалось, что при этом он подумал, мол, «накрутила кудри совсем не по случаю».

Практически все парни были со своими девушками. Олег был только со мной. Но толком мы и не общались. Больше были со всеми остальными его друзьями. Парни много пили, курили, шутили и смеялись. Девчонок тоже практически заставляли пить через силу. Само мероприятие происходило в квартире друга, где он жил со своими родителями. Но на данный момент родителей дома не оказалось. Вечером я почувствовала себя неважно и попросила Олега проводить меня до общежития, так как после одиннадцати часов меня могут не впустить. Он отмахивался, говорил, что «ещё чуть-чуть побудем, и он меня обязательно доставит по адресу». Признаться, мне не хотелось с ним расставаться, но в голове всё шумело, прыгало и кружилось, да и, к тому же, надо было где-то ночевать.

В итоге всё закончилось тем, что я уединилась в свободной комнате. Помню только, что проснулась под утро. Кругом было темно и тихо. В соседней комнате кто-то храпел. Я в полусидящем состоянии лежала на диване, уткнувшись носом в плечо Олега, который беззаботно сопел рядом и пах алкоголем. В голове пронеслась мысль «о, ужас!», и на этом мысль оборвалась. Я снова провалилась в сон.

С утра было очень неловко перед Олегом, но, кажется, он не слишком заморачивался по этому поводу, тоже мучаясь, как и я, от головной боли. Мы практически молча собрались и вышли на улицу. Он мне что-то пробубнил вслед, мол, что ему надо идти и, так как уже утро, то я смогу и сама добраться до дома. На такой неяркой ноте и закончился вечер, к которому я готовилась больше недели. С расстройства и с голодухи я забежала в кондитерскую по дороге, купила три красивых пирожных и, не успев ещё дойти до общежития, смолотила их. Потом, конечно же, начались противные муки совести, совести, которая надоедливо напоминала о том, что просто во что бы то ни стало необходимо приводить себя в порядок, стройнеть не только для себя, но и для того мужчины, с которым мне хочется быть. Конечно же, я понимала нездоровость наших отношений с Олегом. Я видела, что он ко мне относится, мягко говоря, как к другу, а, скорее всего, никак, просто не замечает меня.

«Но зачем же, тогда он звонит мне и просит о встрече? Зачем же встречается со мной и при этом ничего не узнаёт о Лене?» – эти мысли предательски грели мне душу и придавали сил тогда, когда совсем становилось тоскливо жить. Я понимала, что так нельзя, что нужно уважать и любить себя, независимо от того, какой мужчина рядом с тобой. Но, видимо, еще с самого детства я привыкла к тому, как отец вёл себя с моей мамой. Он очень любил себя и женщин, которые любили его. Они были разные: блондинки, брюнетки, рыжие, высокие и стройные, с округлыми бёдрами и невысокого роста. Мама на всё закрывала глаза. Конечно, в душе она мучилась, но с облегчением вздыхала, когда папа возвращался домой. И мне она всегда говорила, что женщина должна быть при мужчине, лучше, при любимом и обаятельном, чтобы дети получились красивые и умные. Особой красавицей я себя не считала никогда, умная тоже в меру, а вот с любовью теперь и сама мучаюсь.