Вере частенько приходилось обманывать свою учительницу по специальности, придумывая разнообразные причины своих пропусков и опозданий на урок. К обучению музыки Вера относилась с прохладцей, ведь и само музыкальное образование было нужно только ее маме, и только для того, чтобы у Веры не было свободного времени на всякие глупости.

Музыкального таланта у девочки не было, петь по нотам она стыдилась, потому что от собственного пения у нее резало слух, а для успехов в игре на фортепиано нужно было имеет силу воли, а у Веры ее не хватало силы воли даже на выполнение домашних контрольных по математике. Только потому, что она не могла пойти против своей мамы, девочка из года в год обучалась музыке. Но, как-то раз, учительница по специальности взбунтовалась.

Это случилось, когда на улицах зазвенела первая капель. Не успела Вера произнести до конца замечательное оправдание своего очередного опоздания, как Мила Ивановна разразилась неподдельным гневом.

– Боже мой, как мне надоели твои приключенческие рассказы, из-за которых ты срываешь наши уроки! Эти сумасшедшие истории отравляют мою жизнь! Неужели, так трудно просто извиниться! Неужели, нельзя понять, что ты постоянно заставляешь себя ждать, и это страшно надоедает. А я всё равно терплю твой обман и всё продолжаю тебе верить! До каких пор, ты будешь так себя по хамски вести!

Внезапно Вера увидела себя глазами Милы Ивановны. То, что ей казалось хорошим тоном и успешной изворотливостью, выглядело со стороны наглостью и глупой бравадой.

– Мила Ивановна, извините меня. Я опоздала без причины.

Вера не стала рассказывать учительнице, что совсем забыла о времени, пока обедала у тети Инны, и из уважения к бедности ее семьи она вычерпала из узорной плошки всю подсоленную жидкость с маргарином, которая называлась супом. Однако, это никак не оправдывало Веру перед Милой Ивановной.

Увидев себя в таком неприглядном свете, девочка вдруг почувствовала ответственность за свои нехорошие поступки и решила искупить их усердием к урокам по музыке.

Верина игра на пианино, чем очень злила брата. Отстаивая свое право на тишину, Саша кидал крышку инструмента прямо на пальцы девочки, но та не сдавалась, а вновь играла гаммы, этюды и произведения знаменитых композиторов. Успех превзошел все ожидания: Вера, единственная ученица из класса Милы Ивановны, которая прошла на областной музыкальный конкурс юных пианистов!

Заключительный концерт должен был решить, кто из допущенных к конкурсу девочек и мальчиков пройдет на концерт финалистов. Все конкурсанты сидели в большом зале, ожидая своего выхода на сцену. Каждый из них систематически вытирал свои музыкальные нервные пальчики шелковистым платочком. Это казалось со стороны каким-то особым ритуалом для посвященных. Музыкально одаренные ребята с опаской поглядывали друг на друга, выискивая себе конкурентов по музыкальному счастью. Вера понимала случайность своего присутствия на конкурсе. Она не имела белого носового платочка, а ее пальцы были короткими и мягкими, поэтому она чувствовала себя в их компании «гадким утенком».

Наконец, Веру пригласили в академический зал. Там на огромной сцене возвышался настоящий концертный рояль, и за этим черным роялем играл свою программу черноволосый маленький мальчишка. Ему удалось с удивительной легкостью, в темпе ручья, сбегающего с горы, исполнить этюды Черни, и его успех невероятно вдохновил Веру.

Выйдя на сцену, девочка попробовала сыграть в этом темпе сначала Баха, потом – Бетховена, и уже играя Шопена, поняла, что провалилась. Последним обязательным произведением ее программы был ноктюрн Кулдуса Кужамьярова. Эта ночная песня казахского композитора стала лебединой песней в ее музыкальной карьере.