Иван Илларионович зашел к Вере, не потому что соскучился, а, чтобы пригласить ее осмотреть его заболевшую маму.

– Конечно, после обеда я зайду к вам.

– Вера, ты куда пропала? Почему ты не звонишь?

– Это я-то не звоню? А ты? Я ждала вашего звонка и ждала долго, но напрасно.

Вера поднялась со своего стула и близко подошла к мужчине. Она была просто обязана открыть свои намерения этому человеку, которого так непростительно быстро впустила в свою жизнь.

– Я должна вам сказать, уважаемый Иван Илларионович, что такие отношений, какие есть между нами на сегодняшний день, не могут быть продолжены. Вы, Иван Илларионович, можете развлекаться с любой другой женщиной в округе, это ваше право, но только не со мной. Больше об этом говорить мы не будем.

Молчание. Первым заговорил Иван.

– Вера, почему ты так все решила … решила сама, и за себя, и за меня?

Вера не собиралась отвечать на этот вопрос, который еще давал надежду на восстановление отношений с любовником, и опять уселась за свой начальственный стол, предупредив Ивана, что после приема больных в амбулатории она зайдет к ним домой, как участковый врач.

Иван покинул кабинет. Он был явно доволен этим коротким разговором, ведь он привык держаться в стороне от всего, что могло бы нарушить его славный быт и славу деревенского бобыля.

Все закончилось, любовные страсти прошли, как по Лермонтову.

И скучно, и грустно! – и некому руку подать

В минуту душевной невзгоды…

Желанья… что пользы напрасно и вечно желать?

А годы проходят – все лучшие годы!

Любить – но кого же? – на время не стоит труда,

А вечно любить невозможно…

В себя ли заглянешь? – там прошлого нет и следа,

И радость, и муки, и все там ничтожно.

Что страсти? – ведь рано иль поздно их сладкий недуг

Исчезнет при слове рассудка,

И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг -

Такая пустая и глупая шутка!

Так поэтически Верина личная жизнь раньше срока ушла в отставку.

Февраль на дворе рвал и метал от безнадежности остановить приближение весны, а жители деревни готовились праздновать масленицу.

В одну из суббот, когда после буранов вновь ударили морозы, в больницу привезли на вездеходе из деревни, расположенной на болотах, женщину с криминальным абортом. Состояние больной ухудшалось с каждым часом, а акушерку никто не смог найти. Вере удалось только довезти умирающую женщину в районную больницу, а там она умерла.

На дворе стояла глубокая ночь, когда Вера вернулась домой. Дикая скорбь овладела ей, и радовало то, что ее дети убрались в доме, управились со скотиной, протопила баню и вымылись. Дети не встречали маму, они спали, так и не дождавшись субботних беляшей. Вера быстро переоделась в одежды скотника и поспешила в стайки. Корова уже изжевала все сено из яслей, что Таня с Витей надергали из стога, и свиньи купались в собственном помете.

Сначала Вера почистила у свиней, потом – у коровы. Напоследок, она поставила зерно париться на печь и отправилась на поле, надергать скотине сено из стога.

После первой оттепели мороз превратил раструшенный стог сена в ледник. Вытаскивать сено для скота из обледенелого стога в тридцатиградусный мороз Вера воспринимала, как наказание свыше за то, что она, сбежав от законного мужа, приветила любовника, который насмеялся над ней.

Ночь, стужа, и Вера, стоящая на развороченном стогу под необъятным черным небом. Горькие слезы застывали в глазах, пальцы отмерзали в рванных рукавицах, живот стягивала судорога от напряжения, но, сколько бы Вера ни силилась, из-под снега выдергивался только небольшой пучок сухой травы. Что значит пучок травы для коровы, теленка и овечек!? Но сдавать было нельзя, ведь животные не виноваты в том, что им досталась в хозяйки такая грешная женщина.