– Это мы еще посмотрим, кто отсюда уйдет! – снова взревел Фронташе – Вы уберетесь отсюда через два часа – это я вам обещаю, – крикнул он уже с порога и хлопнул дверью так, что с потолка явно что-то посыпалось.

– Ну как мои первые шаги? – поинтересовалась улыбающаяся мадам Жерюмо.

– Превосходно! Я даже не ожидал и мчался сюда перепуганный, но теперь вижу: мои опасения были напрасны. И по какому же поводу так истошно орал этот негодяй?

Вера сделала жест рукой, и только теперь Ревиньон увидел белую бумажную полосу с печатью на двери кабинета бывшего зама директора. Оказывается, его не пустили в кабинет.

– Сильный ход! Думаю, в ящиках его стола мы найдем много интересного. Я сейчас же отправлюсь в полицейский участок, попрошу у них поддержки. А вы, госпожа, куда сейчас?

– А я отправлюсь в наш банк, попытаюсь выяснить, насколько плохи наши дела, – ответила Вера. – Думаю, остаток дня пройдет спокойно, пока Фронташе будет искать моего мужа. Ему ведь придется осмотреть все парижские казино, а их, наверное, предостаточно.

– Казино в столице очень много. Будем надеяться, что Фронташе и недели не хватит, – засмеялся Симон. – А мы же постараемся уложиться в этот срок и решить основные наши проблемы.

– Да, было бы неплохо. Но я боюсь, дядя Симон, что Антуан в Лондоне так долго не задержится. А если он вернется раньше и встретится с Фронташе, то тогда все пропало!

– Будем надеяться на силу искусства, – успокаивает ее технолог, – а также на нашу удачу. «А еще также и на Изабеллу, – подумал он уже про себя. Как хорошо, что я о ней вовремя вспомнил, теперь этот негодяй Фронташе беспомощен, а у нас развязаны руки. Нет, Верочка молодец. Ну, да и я ведь тоже молодец, решил он похвалить и самого себя.

Утром Ревиньон появился на заводе пораньше, намереваясь посвятить все свое время производственным вопросам. Но через час его вызвали к директору. Обнаружено, что печать на кабинете Фронташе сорвана.

– Не стоит особо переживать по этому поводу. Я вчера в присутствии полицейского чиновника изъял все документы в портфель. Мы его опечатали и поместили в банковскую ячейку, вот шифр, поместите его в свой сейф. Я виноват, госпожа директор, но я не успел вчера вам об этом доложить. Но думаю, что нам на всех входных дверях следует поменять замки, иначе подобных сюрпризов со стороны этого комбинатора будет еще очень много.

– Значит, с взломом печати проблемы, как таковой, не возникает. Я рада. Но мне предстоит сообщить вам, месье Ревиньон, о той катастрофической ситуации, в которую попало наше предприятие. Ее мне обрисовали в нашем банке. Не сегодня-завтра наш винный комбинат объявят банкротом. Срок зависит от компании Теннисона, как только они потребуют вернуть деньги, якобы выделенные полгода назад для реконструкции завода. Вы слышали об этом?

Да, Симон не только слышал уже от Антуана, но и догадывался сам. И Вера поведала ему теперь детали. Оказывается, предприятие Теннисона в лице его представителя Фронташе уговорило Антуана Жерюмо принять от них воистину королевский дар в триста пятьдесят тысяч франков для этой самой реконструкции. Процент банка был очень низкий, естественно, Антуан не устоял, и, не посоветовавшись ни с кем, принял этот дар. Самое главное, он не сказал ничего об этом отцу, видимо, решив преподнести ему приятный сюрприз. Его можно понять: он поверил в искренность намерений своего институтского друга, который действовал по заранее подготовленному плану конкурирующей организации. Примерно через неделю эта астрономическая сумма денег, теперь уже рукой Антуана Жерюмо, была переведена на счет некой фирмы, заключившей договор на проведение работ по реконструкции. Вчера стало известно: данная фирма исчезла с финансового горизонта, а вместе с ней и триста пятьдесят тысяч франков. Это была катастрофа, и мы с Симоном не знали, как быть. Мы не знали, к кому обратиться, пока он не вспомнил об одном русском агентстве.