На пороге возник рыжий подросток, старательно изображающий спокойствие и уверенность в себе. Гордо выпрямленная осанка и приподнятый соколиный веснушчатый нос внушали уважение к детскому образу. Тем более, одет он был в строгий черный костюм с жилеткой и рыжим галстуком. Очки учтиво дополняли стильный образ и вкусно подчеркивали красоту больших зеленых глаз.

– Ой, какой красивый мальчик! Доброе утро, молодой человек. Мне бы вашего папу увидеть. Очень важное дело. Ему должны были звонить из мэрии.

– Прошу вас! Входите! – громко произнес мальчик и галантно освободил входной проем, правой рукой приглашая Грету Даниловну вглубь помещения.

– Спасибо, – Грета Даниловна украдкой перешагнула через порог, и тут же ею охватил ужас. Вправо и влево в прямую бесконечную бесконечность уходили два длиннющих коридора. Голова закружилась, и она опустилась на удачно оказавшийся справа стул.

«Как это возможно?! Уверена, что этот дом не может быть в ширину больше двадцати метров! А тут тысячи километров в обе стороны!» – размышляла Грета Даниловна, вертя головой то влево, то вправо.

– Ничего страшного. Вначале у всех такая реакция. Для этого здесь и находится стул. Я специально его протер перед вашим приходом. Раньше было два стула: не знал, в какую сторону качнется человек. Оказалось, что все садятся на стул, стоящий справа. Удивительно, но это так. Вот, вы посмотрели сначала в правую сторону, а потом – в левую и качнулись в сторону, противоположную испугу. Так делают все. Если найдется человек, который качнется влево, то верну стул на место. За три года не было ни одного подобного случая!

– Видно, я от горя сошла с ума, – процедила Грета Даниловна.

– Нет. Вы в порядке, – со знанием дела произнес мальчик. – Это визуальный эффект. Иными словами – просто рисунки на стене. Они увеличивают пространство. Можете проверить.

Грета Даниловна медленно встала и через пару-тройку шагов наткнулась на стену.

– Уффф, значит, я ещё в своем уме, – выдохнула она.

– Пока да…– улыбнулся мальчик, – Прошу в мой кабинет.

– Мне нужен Вениамин Александрович, – напомнила Грета Даниловна.-По наижважнейшему делу. Если его нет, то зайду попозже.

– Я и есть Вениамин Александрович. Можно просто Веня. Мне так уютнее. Да, Мук Аркадьевич известил, что Вы ищите сына и нуждаетесь в помощи.

Грета Даниловна снова села.

– Не может быть. Мук Аркадьевич забыл сказать, что вам всего…

– …тринадцать лет? – закончил Веня.

– Ну да…ровесник моего сына… И чем же Вы поможете? – недоумевала Греты Даниловна.

– Найду Вашего сына, – невозмутимо выдал Веня. В его глазах сверкнуло безумное желание поскорее схватить за горло первое дело и тут же блистательно с ним расправиться. – Но для начала позвольте снять котенка с Вашей головы.

– Ой. Я совсем про него забыла, – убитым голосом произнесла Грета Даниловна, осознав, что её надежды оскорблены неожиданным поворотом событий и вот-вот покинут ее.

В то время, как Веня снимал котенка, Грета Даниловна обнаружила еще одну странность.

– Веня, а у вас очки без линз, что ли?

– Конечно, без линз. У меня же отличное зрение.

Такой ответ смешал винегрет из остатков рассудка Греты Даниловны и приправил острой ахинеей.

– Понятно. До свидания, – спешно вскочила Грета Даниловна и без оглядки направилась к выходу.

Решительно схватившись за ручку входной двери, она всё же обернулась, чтобы не прослыть безнадежной грубиянкой, и замерла. «Господи! Как он напоминает сына! Стоит с котенком в руках и смотрит на меня. Ну что же ты смотришь? Всю душу выворачиваешь. А может, ты ворвался в мою жизнь, чтобы я искупила вину? Если я уйду, то это будет повторением ошибки. А если останусь, то… Ладно. Подыграю ему. Может, это отвлечет меня от горя. Пусть забавляется расследованием. Все равно хуже не будет», – размышляла она.