– Нигде не написано, что запрещено иметь осведомителей, – оскорбленно заявил Лука. – Я же во благо Паровой стараюсь, в конце концов. И я же не знал, что кто-то начнет громить этих коллекционеров. Знал бы, что все связано, то был бы предусмотрительней.

Списки Луки и Дешанеля были идентичными. Четыре имени из списка отдела смерти также нашлись в двух других. Лана протянула Луке смятый листок, исписанный его почерком.

– Утилизируй во избежание неловких ситуаций.

Напарник едва коснулся листка, а тот уже осыпался пеплом.

Лана с головой погрузилась в досье погибших, Лука взялся распределять фотографии всех приглашенных на пробковой доске. Напротив тех, кто вышел из игры, он зажег маленькие красные огонечки, что зависли прямо в воздухе.

– Перемести фотографии по карте, – задумчиво цыкнув, попросила Лана. – Кто где живет и жил. Все четыре жертвы были найдены у себя дома.

Лука без вопросов принялся за работу. Кольцо на его правой руке поймало отблеск красного огонька. Лана сначала отвлеклась на этот блик, а после застряла взглядом на том, что рубашка напарника до того белая на фоне красно-кирпичных стен, что создает иллюзию свечения.

Лука выглядел хорошо. Эдакий провинциальный искатель сокровищ на досуге в перерывах между вспахиванием земли. Сегодня он побрился, намазался пахучим лосьоном, волосы уложил гелем. Даже выглядеть стал моложе, хотя в его случае возраст – понятие относительное.

Лана не особо лезла в его личную жизнь. Знала, что он женат давно и крепко на женщине благородных кровей. Сам он выходец из обычной семьи ведьмаков с нотками оборотней. Сам Лука типичный колдун – смазанного возраста с идеальными зубами и отсутствием отдышки. Вроде бы ему было около семидесяти, но может и больше, это так же верно, как и то, что выглядел он на крепкие тридцать и останется таким еще надолго.

Служил Лука в Паровой вот уже двадцать лет и уходить не собирался. Он любил свою работу, а еще тот риск, который та несла. У них это называлось нуждой в виселице в прихожей, что непрестанно напоминает о том, как хороша жизнь. Луке нужна была целая гильотина. Это было у них с Ланой общее.

Она служила десять лет и уходить тоже не собиралась. Только если вперед ногами. Года шли, а кровь неизменно кипела, когда приходило известие, что очередной вредоносный артефакт свободно ходит по рукам, грозя окунуть мир в смуту и тревоги. Особенно злость пробирала, когда чьи-то шаловливые руки прибирали такой артефакт себе. Почему кто-то считал, что ему дозволено больше, чем остальным?

Почему-то все говорили, что они внутренне похожи. Лана не понимала почему. Лука был усидчив, внимателен к мелочам, рассудителен, она же с трудом высиживала в засадах, часто действовала импульсивно, лишь чудом не ломая дров.

В дуэте они шесть лет и это самые долгие отношения, которые выпали на долю Ланы. Предыдущие ее напарники сдувались через пару месяцев совместной работы. Никто, ни женщины, ни мужчины не выдерживали нрава Ланы, уходя от нее с приблизительно схожими мотивами – грубая, резкая, некомандная.

– Я чувствую на себе твой взгляд, – насмешливо протянул Лука, отходя на пару шагов от доски и глядя на свое творение. – Завидуешь, что моя спина как две твои?

– Твоя рубашка слишком белая, – проворчала Лана. – Отвлекает.

– Снять? – хохотнул напарник.

Лана покачала головой и посоветовала ему отправиться по исторически мужским делам, а именно на добычу еды.

Теперь, когда ничто уже не отвлекало, Лана вновь погрузилась в изучение досье. Ровным счетом, совместная работа с отделом по расследованию убийств может пойти им на руку. Из-за разворачивающихся событий офицеры-следователи обязаны провести серию допросов среди коллекционеров, что даст возможность изучить своих врагов еще до закрытого клуба. Помимо этого, они наделены большими полномочиями, а спектр их возможностей в разы шире того, что может себе позволить офицер-артефактник. Лана надеялась воспользоваться этим. Кто знает, вдруг ниточка поведет прямиком к организаторам клуба, и тогда не только удастся изъять артефакты, но и прикрыть эту лавочку на долгие годы.