– Так это очень тяжелая работа! – ужаснулась Вероника.

– Тяжелая.

– И хорошо оплачивается?

– Платят копейки. Но иностранцы это понимают и в конце рабочего дня дарят подарки. Они привозят с собой то, что у нас вообще купить нельзя. Духи французские, косметику, колготки улетные! Представляешь, такие тоненькие, кружевные и еще бывают с разным рисунком. – Людка с сожалением посмотрела на свои ноги, на которых были теплые колготки советского производства. – Сейчас зима, а вот как потеплеет, я их надену и тебе обязательно покажу.

– Я видела тебя в них. Ты их на экзамены надевала. Я еще подумала: откуда красота такая! – вспомнила Вероника.

– Там еще и на меха можно посмотреть, – довольная тем, что Воронцова заметила ее колготки, продолжила свой рассказ Коротышкина. – Даже рысь есть, леопард, тигр. Правда, их очень мало и они продаются уже по одной штуке.

– А ты там когда работала?

– В осенний аукцион. Оформила себе справку на неделю. Наша врачиха у бабушки себе всякие наряды шьет, ну и выписала мне больничный. Лекции, конечно, пришлось пропустить, но зато сколько колготок и духов в подарок получила! Кое-что бабушкиным клиенткам продала. Заработала целое состояние за одну неделю!

– А что, работы всего на неделю?

– Ну, да. Они неделю смотрят, а потом начинается сам аукцион. На время аукциона мало оставляют девчонок. Так, на всякий случай, может, кто еще какой лот посмотреть захочет.

– А что требуется, чтобы туда устроиться?

– Сейчас, я думаю, уже поздно. Штат набран, – протянула Людмила.

– Сейчас я в Прибалтику поеду. Я так, на будущее.

– А, – обрадовалась Людка, – если на будущее… Так вот девчонок на работу заведующая набирает. На внешность смотрит, чтобы бизнесменам было приятно со своими ассистентками работать, потом чтобы по-английски немного понимали, особенно цифры. Ведь номера лотов иностранцы из всех стран говорят по-английски. Сам аукцион тоже, между прочим, проходит на английском. Следующий будет в конце июня. Пойдешь?

– Думаю, да.

– Заметано! – радостно сказала Людмила.

Поездка в Прибалтику прошла весело и интересно. Стоял легкий морозец. Старинные города Эстонии, Латвии и Литвы были сказочно прекрасны. Узкие улочки, невысокие опрятные дома, скульптуры на небольших площадях, ратуши с необыкновенными часами, над которыми с боем курантов открывались дверцы и выезжали, кружась под музыку, разные фигурки. Все это и еще совершенно непонятная речь, которая звучала везде, давало ощущение, что ты находишься где-то за границей. Это путешествие сблизило однокурсников. Вероника подружилась с головастым Федей Поповым, который действительно был очень умным и много знал. К нему так и пристала кличка – «ходячая энциклопедия», которую ему дала Людка Коротышкина на овощной базе, когда они всем курсом разбирались в «авгиевых конюшнях». Теперь, во время поездки, они много общались, и Вероника впервые услышала от Попова о Солженицыне и его повести «Один день Ивана Денисовича», о сталинских лагерях и политических репрессиях.

– А откуда Солженицын так хорошо знает об этих лагерях? – спросила Вероника.

– Так он сам там сидел. Он, собственно, и описал практически себя.

– Ты хочешь сказать, что Иван Денисович – это Солженицын?

– Думаю, в основном, да. Хотя герой любого произведения – это все-таки собирательный образ. Странно, что ты не читала. Напечатан он был еще при Хрущеве в «Новом мире». Кажется, в шестьдесят втором году, – как всегда обстоятельно, с легким занудством, говорил все знающий Попов. – А сейчас, при Брежневе, его не переиздают, да и сам Солженицын в опале.

– Ведь в шестьдесят втором году я, как и ты, в четвертый класс ходила. Как же я могла «Новый мир» читать? Я тогда журнал «Мурзилка» читала, – засмеялась Вероника. – А ты-то когда успел?