Но то, ради чего Назив привел Чарли в мастерскую, стояло в углу. Это была печь для обжига – кирпичная конструкция с трубой и массивной металлической дверью, стоящей на кирпичных столбах. Под печью располагалась выдвижная топка на роликах.

– Здесь у нас еще и горн, – проговорил Назив и, мощным движением руки подняв крышку топки, показал кузнечные мехи с педалью. Мехи заканчивались сдутой кожаной емкостью. Назив стал энергично давить на педали, и емкость, до этого плоская и морщинистая, расправилась и стала раздуваться, увеличиваясь в размерах.

– Идею мне подсказал один из наших воспитанников, – сказал Назив, – который учился играть на волынке.

Лицо его озарила улыбка. Он убрал ногу с педали и потянул за рычаг. Чарли услышал, как воздух со свистом проходит через решетки горна. Назив потянул сильнее, и воздух в горне сипло взревел.

– Все полностью под контролем, и, чтобы следить за огнем, тебе не нужны взрослые. Любой ребенок, даже самый маленький, может управлять горном, и это им страшно нравится.

– Замечательное устройство, – совершенно искренне произнес Чарли. – Правда, есть и более простой способ.

– Конечно есть, – согласился Назив, хотя и не стал уточнять у Чарли, в чем он состоит.

Чарли восхищенно осматривал внутреннее пространство мастерской и аккуратные штабеля древесины, которую, вероятнее всего, распилили именно здесь, а также массивные крепления деревянных машин.

– Смотри! – привлек его внимание Назив.

Он опустил рычаг, который удерживал зажимной патрон передней бабки станка, и мягким движением поднял ее, закрепив основание в специально вырезанных пазах.

– Ничего себе! – воскликнул Чарли. – Так теперь это сверлильный станок!

Потом он показал на маховик.

– Это ведь керамика, так? Как вам удалось обжечь штуковину такого размера?

Назив кивнул в сторону печи.

– Пришлось повозиться, – сказал он. – Убрали все лишнее и устроили вечеринку с танцами.

– Танцевали на педалях? – рассмеялся Чарли.

– И там тоже. Но ты хотел знать, почему маховик керамический, верно? Он массивный, но идеально обработать его, чтобы ровно вращался, проще, чем если бы он был из камня.

– Понимаю, – кивнул Чарли, глядя на маховик, но думая совершенно о другом – о невидимых лифтах, о машине времени, о крошечном устройстве, которое, как ему говорили, способно откусывать огромные куски от холмов и перемещать их куда угодно. Ему пришла в голову идея – а вдруг люди, обитающие здесь, и не подозревают о технических чудесах, которыми пользуются люди, живущие возле Первого научного и Первого медицинского? Но он отмахнулся от этой мысли – ведь впервые он увидел Гросида и Назива именно в Первом медицинском. А может быть, людям, которые работают с детьми, просто не позволяют пользоваться плодами современных технологий, и они должны вручную обрабатывать свои поля, зарабатывая мозоли, пока Сиес и Миелвис одним мановением руки извлекают свежие фрукты из отверстий в стене у изголовья своих кроватей?

Дискриминация, однако!

– Да, впечатляет!

– Что? – переспросил Назив.

– Размеры. И то, как его удалось обжечь.

– Это не предел, – улыбнулся Назив. – Идем, покажу кое-что еще.

Он подвел Чарли к двери в задней стене, и они вышли в сад. Пятеро или шестеро детей возились в траве, а один забрался на дерево. Увидев Назива, они восторженно заверещали и бросились к нему. Не прерывая разговора, Назив подхватывал детишек одного за другим, переворачивал в воздухе, подбрасывал, подмигивал им и щекотал.

Чарли же, остановившись, ошеломленный, рассматривал то, что открылось перед ним.

Это была скульптурная группа.

Можно ли назвать эту статую «Мадонна с младенцем»?