Из вышитого ручного мешочка Калеа достала массивное золотое кольцо с большим синим камнем и протянула его Гвендилене.

– Благодарю…

В жизни еще никогда Гвендилена не видела таких красивых вещей. «Ну кроме того случая на озере Трелоно», – услужливо подсказала память. Но это было давно, и, может быть, чудесный венец только померещился ей… А сейчас – совсем другое дело!

Девушка взяла перстень, подивилась его тяжести и осторожно примерила. Он пришелся как раз впору на безымянный палец. «Успеешь еще поносить кольца!» – стукнуло в голове. Гила знала, что говорила…

Калеа наблюдала за ней, почти не скрывая неприязни. Видно было, что, будь ее воля, Гвендилена давным-давно оказалась бы за воротами замка.

– С завтрашнего утра извольте приступать к своим обязанностям, Гвендилена! – произнесла она и, поджав губы, добавила: – Разумеется, если вы еще не передумали.

«Еще чего захотела, старая корова!» – подумала про себя Гвендилена, но вслух сказала совсем другое:

– О нет, разумеется… Благодарю вас. Я счастлива служить принцессе и королевской семье!

На следующее утро Гвендилена стояла перед дверью в покои принцессы Эвины. Наряженная в новое платье, с высокой прической, над которой веселой хохотушке Летте пришлось немало потрудиться, девушка чувствовала себя неуклюжей и скованной. Длинные пышные юбки отчего-то путались в ногах, так что Гвендилена все время опасалась наступить на подол, тугая шнуровка сдавливала тело, мешая дышать, от волос, скрученных на макушке, с непривычки болела голова… На миг Гвендилена испугалась, что вот-вот упадет в обморок.

Собрав все свое мужество, она осторожно постучала, и дверь распахнулась перед ней, как будто сама собой. Девушка не сразу заметила карлика в разноцветном балахоне, который исполнял роль привратника. Склонившись в шутовском поклоне, он приветствовал ее, скаля желтые лошадиные зубы, а Гвендилена застыла на пороге, не смея войти.

Комната принцессы была убрана в бело-розовых тонах. Легкие ткани, прозрачные занавеси, мебель, затейливо расписанная цветами, – все было таким легким, чистым и красивым… Казалось, здесь могут обитать светлые альвы или небесные духи, но никак не земные женщины, пусть даже благородные дамы королевской крови!

Принцесса сидела на кушетке, обитой шелком, в окружении своих фрейлин. Весело болтая с ними, одной рукой она чуть покачивала колыбель. Ее белокурая головка на точеной шее казалась похожей на диковинный цветок. Облаченная в просторное платье, отделанное кружевами, она выглядела на удивление юной и невинной – невозможно было представить себе, что это мать двоих детей! – и такой прелестной, что Гвендилена невольно залюбовалась ею.

Увидев ее, принцесса улыбнулась.

– А, это ты… Входи.

Не чувствуя ног под собой, Гвендилена подошла ближе. Она очень боялась поскользнуться на полу, блестящем, словно зеркало, и потому двигалась маленькими шажками.

– Ваше высочество…

Она попыталась присесть в реверансе, чуть приподняв длинные юбки и выставив ножку вперед, как показывала Летта, но получилось не очень-то удачно – Гвендилена все-таки поскользнулась на натертом паркете и чуть не упала. Фрейлины отводили глаза, некоторые даже фыркали в кулачок, а Гвендилена готова была сквозь землю провалиться от неловкости и стыда за свою неуклюжесть. В этой роскошно убранной комнате она чувствовала себя чужой, словно зверь, которого поймали в лесу и зачем-то привели в дом…

Только сама принцесса Эвина не подала вида. Она посмотрела на хихикающих фрейлин с легкой укоризной и звонко вымолвила:

– Дорогие подруги, перед вами Гвендилена. Это она спасла моего малыша, когда он упал в очаг, и потому стала одной из вас. Будьте добры и терпеливы к ней! Надеюсь, с вашей помощью она сможет скоро освоиться.