Из дыма мне навстречу шагнул красавец писаный, а выражением лица, словно соседская собачка успела отметиться на его штанине.

Брови у него сложились домиком, потом нахмурились. Красавец склонил голову, тряхнув каштановыми прядями, задумчиво сузил карие глаза, шумно вздохнул, оценивая мое гнездо на голове, как профессиональный парикмахер.

- У тебя – то что? – зевнул он, зацепив взглядом мой красивый маникюр и домашний халат. Я пыталась осторожно пальцами ноги подтянуть к себе слетевший тапок, пытаясь понять, что вообще происходит?

- Какого черта? – простонала я, глядя, как ноутбук пошел на перезагрузку.  Из розовой папки «Апрель» вывалились накладные.

- Вот и я хочу спросить тебя! Какого руководства? – раздраженно усмехнулся красавец, а потом приблизился ко мне, заглядывая в глаза.  – Слушай, у меня отпуск накрылся каленой сковородой, так что я очень зол! Ты себе не представляешь как! Я тысячу лет не был в отпуске! Тысячу лет!

Незнакомец сардонически прыснул, глядя на меня, мол, куда моим интеллектуальным способностям до его проблемы.

- Тебе по трудовому законодательству он положен!  - фыркнула я, подгребая отчеты и снова вкладывая их в папку. – Или компенсация! При увольнении! Надеюсь, это тебя хоть немного утешит!

- Понятно, - снова шумно вздохнул красавец, осматривая меня.  – И что? Сейчас начнется нытье: «Ой, да не родился такой мужик в это мире, который оценил бы мой тонкий внутренний мир и ослепительную внешнюю красоту!»? Или «все мужики – козлы, бараны и прочие копытные, а я  - незабудка со съемной будкой тридцать метров квадратных»? Или «мне, пожалуйста, молодого миллионера с яхтой, машиной, виллой»?

Мужчина осмотрелся и увидел, что на нем деловой костюм и бейджик.

- Ой-е-е-ей! Корпоративная этика? Да? – сплюнул красавец, срывая бейджик и швыряя его на пол.  – Костюмчик, бейджик… Это что у нас? Галстук? Ой-е-ей!

Резким движением галстук полетел к бейджику, а у меня возникло странное чувство, что мне вызвали в стриптизера, чтобы скрасить мой одинокий  праздничный вечер. «Алле! Здравствуйте! Нам нужен стриптизер, который будет играть рассерженный офисный планктон, тысячу лет не бывший в отпуске! Диктуем адрес!».

- И что у нас за беда? – поинтересовался красавец, взъерошив волосы и расстегнув удавку верхней пуговицы воротника.

-  В данный момент беда - это ты, - прокашлялась я, глядя на остывший чайник.  Я сомневалась, либо предложить чай, либо приложить чайником. Не знаю, как будет гостеприимней?

- С личным что у нас, наказание мое? – наседал на меня взъерошенный красавец, поглядывая на часы.

- Не складывается, - мрачно закатила глаза я, глядя на три расстегнутые пуговицы его рубашки.

- Простая арифметика! Ангел мой, чтобы жизнь складывалась, нужно видеть в ней плюсы! Если личная жизнь не складывается, нужно научиться видеть в мужиках плюсы! – хмыкнул красавец, перебирая пальцами мои бумаги и закатывая глаза.  – А не то, что этот - скотина, этот - подлец, этот - бомж, этот - урод, этот - придурок!

- Не клеится! – пояснила я, подтягивая к себе оставшуюся макулатуру.

- На слезы пробовала, наказание мое? – осведомился красавец, усмехнувшись и заглядывая мне в глаза. – Если не получается, то пробуй на сопли! Пустила розовую соплю, прикинулась дурочкой и неумехой, сразу мужики клеиться будут! А не то, что «я сама!»,  «я все могу!», «нахрена мне мужик!». Я тут и гвоздь забью, и деньги заработаю,  и пробки ввинчу! Вот и платите за свое «я сама!» одиночеством!

- Все! Пошел вон!  - фыркнула я, хлопая стопкой отчетов по столу. – Обратно, в свой отпуск! Отпускаю тебя! Иди, гуляй!