Вечер был испорчен окончательно. Как Настя ни старалась, забыть падение не могла. В глубине души поднималась жалость к себе любимой, рождая непрошенные слезы. Решено было вернуться в свой вагон и устраиваться на ночь. Тем более что ночью предстояло проехать таможню, значит, выспаться не удастся. На границе поезд стоял больше часа. Пассажирам запрещалось покидать свои купе даже после проверки документов. Речи о спокойном сне после не могло и идти.

***

– Как я тебе? – самодовольно улыбалась Капуста, сидя на чемодане и наблюдая, как Настя ворочается без сна.

– Жестокая ты! – осуждающе буркнула Незабудка. – Могла бы придумать что-нибудь менее позорное.

– Согласна, немного переборщила, – угрюмо согласилась Капуста. – Не смогла сдержаться. А все ты виновата! – набросилась она на подругу.

– Я-то тут причем?

– А чего ты пялилась на того парня и сверкала, как медный тазик, натертый фланелевой тряпочкой? Знаешь же, как меня это бесит! – Капуста сверлила Незабудку глазами. – Из-за тебя мне теперь стыдно за свой поступок.

– Давай, в качестве компенсации, целые сутки не будем ей вредить, – предложила Незабудка. – Пусть немного отдохнет.

***

«О, боже! Нам никогда не догнать этот поезд! – мысленно простонал рыжий кот по прозвищу Килька. – Пытался я внушить ей брать билет на пассажирский. Нет же! Она предпочла переплатить, но ехать на скором! Как теперь быть? Горе мне несчастному, замучают ее феи в хлам!» – он воздел глаза к небу, но уперся взглядом в стаю маленьких фей, упорно транспортирующих его, делая все возможное, чтобы догнать маячивший впереди поезд.

В первую же ночь Насте приснился странный кошмар. Почему странный? Потому что вроде как надо было пугаться, но страшно не было. Во сне за ней гонялись вприпрыжку мелкий кочан капусты и изящный цветок незабудки. А за ними, высунув язык от усердия, мчался ее рыжий котяра и истошно вопил:

– А ну стоять, негодяйки!  Догоню – крылья пообрываю!

К негодяйкам Настя себя не причисляла, да и с крыльями у нее была проблема, но на всякий случай мчалась как ужаленная.

А наутро проснулась с той философской мыслью, что этот сон, в частности, и все невезение последнего времени, в общем, – это лишь признак того, что на курорте все будет складываться замечательно. Для контраста, так сказать. Ну не может у одного человека черная полоса затянуться так надолго. Это по меньшей мере несправедливо со стороны высших сил, насылать на одну голову все виданные и невиданные несчастья. А в том, что за последние сутки хлебнула их с лихвой, Настя не сомневалась.

Наступивший новый день никаких неприятностей не сулил. Даже таможню миновала почти без происшествий. Если не считать, что молодой офицер долго и пристально разглядывал Настину фотографию в паспорте, а потом важно так изрек: «В жизни несравнимо лучше», чем вверг ее в смущенный ступор.  Немного огорчал тот факт, что вчерашний знакомый, Андрей, на горизонте, а точнее, в обозримом пространстве вагона не появлялся, как Настя его ни ждала и ни выходила в тамбур, чтобы якобы насладиться одиночеством и полюбоваться видом из окна. На самом деле, проплывающий пейзаж ее мало интересовал, а вот вздыхала она много и часто, с каждым разом все удрученнее. В конечном итоге Настя пришла к выводу, что ее вчерашнее фиаско отбило у него всякое желание общаться.

Одного Настя не учла, да и как она могла это сделать, если даже не подозревала, что в купе Андрея ночевали две мелкопакостные феи. Весь вечер и всю ночь напролет они самозабвенно нюхали в чемодане парня флакон с мужской туалетной водой, от чего окончательно одурели. Так мало того, они еще и всю ночь мучили несчастного буйными сновидениями. Сюжет передавать не будем, дабы не выдавать фей. Скажем кратко, смысл был из разряда «что курил автор», учитывая, что феи «снюхали» не меньше половины бутылька.