– Не знаю… – не находит выхода Булат.

– Не проблема, – выручает друга Антон, достает телефон и жмет на контакт. – Привет, Петрович! Мы тут проводим голосование: разделить сегодняшний улов и не взлетать или инвестировать наши кровные в очень рискованное мероприятие. В вашем распоряжении час, обсуди там с дольщиками и сразу перезвони. Ждем.

Потупившись, полковник оправдывается:

– Я бы хотел вместе с вами участвовать в засаде, чтобы наказать гадину, но я не могу нарушать присягу. На мне лежит ответственность за всех ребят на заставе, включая вас. Хотя желал бы, чтобы мне приказали выловить Джафара. Вооруженными до зубов боевиками должны заниматься военные, а не вы.

– Мы придумали, как захватить гада, – объясняет Антон, – это уникальная возможность, и чтобы ее не упустить, мы готовы идти на риск.

– Считайте нас добровольцами, – поддерживает друга Булат.

– Volunteers, – переводит лингвист, показывая курьеру на себя и собравшихся.

– Еще раз крепко подумайте: ради чего будете рисковать жизнью? – полковник все еще надеется на здравый смысл большевиков. – Ради призрачной награды? Так ли нужны вам эти деньги? Капитан, у тебя четверо детей, стоит ли тебе лезть в это неверное дело?

– Еще на свадьбе моя жена пообещала рожать до тех пор, пока не подарит мне сына, – выдает семейные тайны Саид. – А я обещал ей построить дом. Теперь у меня три дочери и сын, а своего дома нет и не предвидится. Выходит, я трепло. А если дело выгорит, и мы получим награду, я для своих принцесс три дома построю с общим вишневым садом. И на достойное образование хватит, и на приданое дочерям и даже внучкам.

– Сидя в засаде, мы увидим, какими силами располагает Джафар, – поддерживает Руслан. – И начнем атаку, только если убедимся, что все получится. Будем действовать согласно пословице: «Не зная броду, не суйся в воду». – Руслан мечтательно продолжает: – А если получим награду, я половину денег отдал бы отцу на его исследования с применением ДНК-генеалогии. С такими деньгами историки, археологи и лингвисты могут разгадать многие тайны древних народов. Выяснить пути миграции племен в те времена, когда люди обходились без письменности.

– А я купил бы «КамАЗ» и двигатель, оснастил бы по-своему, собрал бы экипаж на ралли-рейд и попробовал бы выиграть какую-нибудь гонку, – говорит Булат. – Руководители «Камаз-мастера» поперли меня не из-за того, что превратил в груду металла дорогой грузовик, а потому что излишне рискую в стремлении к победе. Чтобы самому решать, насколько опасен риск, должны быть собственные машины. И еще: если у других не получается остановить убийцу, а у меня появилась такая возможность, я не буду отсиживаться в стороне. К тому же мы решили, если машин у боевиков будет много или вообще у нас появятся сомнения в успехе, мы не раскроем себя – просто пропустим их.

Все смотрят на Антона. Почесав затылок, он объясняет:

– Для меня деньги – не цель, а средство для реализации моих идей. У меня в гараже не машина, как у всех, а груда инструментов для создания механизмов и аппаратура для их тестирования. Получив такие бабки, я создал бы полноценную лабораторию для испытания моих изобретений. И на их продвижение тоже хватило бы. Ради этого готов рискнуть. А голосую против, потому что мы успели просчитать далеко не все возможные ситуации. Да и те из нас, кто засомневался в успехе, могут негативно повлиять на проведении десанта.

Очередь доходит до Тимура, он пожимает плечами:

– Я и представить не мог, что у меня может оказаться пятнадцать тысяч долларов, – усмехнувшись, признается лейтенант. – Ну, а если мы все-таки полетим, а потом еще и получим премию… Хочется, чтобы об этом узнала одна моя одноклассница… Ну, может быть, построил бы в горах лагерь для охотников, лучший на Памире.