«20 января 1694 года царица слегла с постель. Недуг ее казался, однако вовсе не опасным, так что Петр не хотел отложить какого-то задуманного им похода и, назначив днем отъезда 25 января, пригласил накануне всю компанию в дом Лефорта к прощальному ужину с музыкой и танцами. В этот самый день, рано утром генерал Гордон отправился в Преображенское, но не нашел там Петра: царь уехал в Кремлевский дворец, проститься с умирающей матерью и принять ее благословение. Она была уже на одре смертном. Через некоторое время государь возвратился в Преображенское и объявил Гордону, что нет никакой надежды. Он был мрачен и сильно расстроен. В восемь часов было дано знать из Кремля, что царицы не стало. Она скончалась на 42-м году от рождения после пятидневной болезни. На другой день ее похоронили с обычными обрядами в Московском Вознесенском девичьем монастыре. Трое суток Петр тосковал и горько плакал; в четвертые был уже спокойнее, провел вечер у друга своего Лефорта с компанией; в следующий день тоже и принялся за дела». (Устрялов, том 2, стр. 161)

Устрялов не совсем точно передает события. Он умалчивает о том, что Петр не был ни на отпевании, ни на похоронах, ни на поминках, поскольку не может объяснить подобное поведение «любящего» сына.

Когда в январе 1694 года царица Наталья смертельно захворала, Пётр ни разу её не навестил!

«Странным кажется, – замечает по этому поводу Погодин, – как Пётр, видя мать свою умирающею, оставил ее и уехал в Преображенское… сыну оставлять умирающую мать – противно чувству» (Погодин, Петр I, Русский архив 1879)

Пётр ничуть не сожалеет о смерти матери. Так 28 января, на следующий день после похорон, Пётр находился на пиру у Лефорта, где гулял всю ночь напролет!

Русский историк М.М. Богословский пишет по этому поводу: «нельзя думать, чтобы он предавался там веселью. Такое странное, на наш взгляд, его появление в обществе можно объяснить желанием отвлечься».

Правда, историк понимает несуразность всего происходящего, и делает предположение, что Пётр, все-таки, тайком, по ночам могилку то посещал: «Но в тот же, день после вечерни он один, без свиты, зашел в Вознесенский монастырь помолиться на могиле матери… Он поступал, как пораженный глубокой скорбью искренний человек, которому невыносимо было являться на людях в официальной церемонии». Если не было свидетелей, то откуда об этом известно?

Напомним, что и при погребении своего малолетнего сына Александра (1) в 1692 году Петр тоже не присутствовал. Многие историки объясняют отсутствие Петра I на похоронах близких людей тем, что он очень сильно переживал и психологически не переносил, связанные с переходом в иной мир обряды. Поверить в это можно лишь при очень большом желании, поскольку известно множество примеров участия Петра I в похоронных процессиях. Он провожал в последний путь своих «собутыльников»: Патрика Гордона и Франца Лефорта, как и убитого по его приказу собственного сына, царевича Алексея Петровича. Так что дело тут не в душевных переживаниях от потери близких людей.

Сохранилось множество свидетельств «великой скорби» Петра по матери. На девятый день по кончине матери 3 февраля Петра был на увеселительной прогулке с Гордоном – гуляли весь день, пили до упаду. 6 февраля Пётр на свадьбе у майора Беккера. 11 февраля 1694 года во время великого траура по матери царице, был грандиозный банкет у Лефорта на 250 человек. Траур по царице-матери никак не помешал этим гульбариям!

Согласитесь, все эти «скорбные мероприятия» больше напоминают празднование «победы», чем собственно говоря, они и являлись! Все разглагольствования апологетов Петра об убитом смертью «любимой матушки» царе, который стесняется на людях показать свое горе – поэтому не пошел ни на отпевание, ни на похороны, ни на поминки – пустая болтовня.