Одно дело – реализовать связь на планете, или даже в рамках одной планетарной системы, и совсем другое – в целом секторе галактики. Та связь, что имелась, была, по сути, подарком Дирижёров. Они намеренно не выдавали младшим расам слишком эффективные технологии, чтобы не было перевеса в чью-либо сторону. Развитие должно идти своим ходом. Впрочем, о каком развитии могла идти речь, если все процессы заранее просчитаны?

Наконец Коперник устала ждать, когда догрузится очередная фотка в сети, и забросила комм.

Она подошла к Алисе и присела рядом на корточки: – И что делать будем?

Полоцкая покачала головой: – Вот что у нас вечно так – нажрёмся и соглашаемся на какую-то фигню, которая нам самим не нужна?

Лина развела руками: – потому что мы любим искать проблемы на вторые 90?

В глазах пилотессы вспыхнула искорка, и тут же исчезла. Нет… она правильная, честная, и не нарушает зако… хотя, уже нарушает. Особенно, если включить мозги, и подумать, что в том же кабаке сто процентов были лишние уши и глаза. А значит, не только на комме у Лины может быть видео, где Полоцкая орёт «Ярранг, сучки!». Ничего хорошего это всё не предвещает. Почему они ещё не в розыске? Скорее всего, если безопасники восприняли эту историю всерьёз, они давно отправили во все дыры данные. Алиса поймала себя на мысли, что начинает жутко параноить. А потому пошла к холодильнику за шоколадом.

Три дольки… нет, четыре. Когда половина плитки оказалась в желудке, на душе стало как-то легче. Лина, наблюдавшая за процессом со стороны, помотала головой: – Да, нам срочно нужно валить куда-то подальше.

– Ага, – кивнула Алиса.

– Где нас никто не знает, – продолжила Коперник.

Полоцкая вновь согласилась, доедая последние дольки шоколадки.

Ангелина отошла на несколько метров назад и добавила: – По магазинам походить… Шмоток купить. А то у тебя все мужские. Какой нормальный мужик на тебя клюнет в этом комбинезоне? – на этой фразе она уже сделала три шага назад, ожидая чего угодно, от броска тяжёлым предметом, до прямого в голову. Но пилотский кулак сжимал упаковку от шоколадки, а в уголках глаз выступили слёзы: – Я себе новые шмотки лет семь не покупала…

– Значит, доктор Коперник прописывает вам шопотерапию!

Фэйтон-9, это нечто среднее между нью-йорком, Гонконгом и большим базаром. Даже манагассийский космопорт нервно курил в сравнении с этим местом. Дорога до Молл-стрит показалась Алисе жутко долгой, и она схватила Коперник в охапку и практически затолкала ту в гравитакси.

Две минуты болтанки на недокрученных гравистабилизаторах, две минуты матов на всех мыслимых и немыслимых языках… И вот, они, зелёные от укачивания, взъерошенные, словно боевые петухи, и чертовски злые, выпрыгнули на мостовую. Таксист высадил их возле большого маркета с красноречивыми наклейками на витринах, изображавшими разного рода предметы женского гардероба для представительниц всех основных рас, входящих в Совет и с аннексированных последним территорий. В окнах магазинов торчали механизированные манекены, крутящие задницами и демонстрирующие пестрые наряды.

Ещё три с половиной часа девицы колесили по восьмиэтажному магазину женских шмоток, пока Алиса не сдалась: – всё… мы тут полдня торчим, а купили только туфли. Пошли отсюда, я задолбалась.

Коперник упёрлась и отказывалась уходить, пока они не купят себе «парадно-выходные» платья. Если у Лины в гардеробе имелась хотя бы какая-то нормальная женская одежда, пусть и прошлогоднего сезона, то Полоцкая ничего подобного не носила с выпускного.

– Ну, Лина, не найдём мы тут нифига! зачем время впустую тратить? – уже начинала ныть пилотесса, у которой жутко устали ноги. Даже в планетарных экспедициях и тестах на выживание она так не выматывалась, как во время этого шоппинга. Вместо того, чтобы нормально отдохнуть, она ещё больше устала и разозлилась. Когда она уже собиралась выходить из отдела, Коперник взяла её лицо двумя руками и повернула в сторону ряда вечерних платьев: – Смотри!