В начале 1927 года Иванов осеменил трёх самок шимпанзе человеческой спермой. Этот дерзкий эксперимент окончился полным провалом. Одна обезьяна умерла, а две так и не смогли забеременеть. Но революционный биолог не унывал. Он взял с собой 15 обезьян и уехал с ними в Сухуми, где благодаря трудам Розанова, а главное у управляющего делами СНК СССР товарища Горбунова Николая Петровича (1892- 1938), была организована специальная засекреченная база, находившаяся под совиным крылом ОГПУ. Главный смысл этой сверхсекретной базы – эксперименты по скрещиванию человека с обезьяной. Непосредственный куратор – Генрих Григорьевич Ягода (1891-1938)., тогда 2-й заместителя председателя ОГПУ. Личность интересная. Еврей по происхождению, профессиональный революционер, любитель литературы и оккультизма. Строитель Беломорканала, о котором так проникновенно писал Николай Клюев:

А к Православию Ягода относился так: в предбаннике его бани находились иконы. Он раздевался, стрелял в них и шел мыться с товарищами. Может быть, получив расстрельный приговор от бывшего семинариста Джугашвили-Сталина, он вспоминал об этих выстрелах…

Лев Давыдович Троцкий называл Ягоду усердным ничтожеством. Но всякое ничтожество тоже имеет право на полёт мысли. Как говорил Солоневич: у каждого барина есть своя мечта о белых розах. Ягода создал своему садоводу Иванову все условия для плодотворной научной работы.

С 1927 года и вплоть до своей смерти в 1932 году Илья Иванович Иванов занимался своими опытами. Все они покрыты непроницаемой завесой секретности. Известно только, что наш биолог привлекал добровольцев из числа женщин. Разочаровавшись в самках шимпанзе, учёный решил испытать на прочность человеческие организмы. Женщины должны были посредством искусственного оплодотворения забеременеть от обезьян самцов. Однако, неудачи в оплодотворении искусственном привели к идее оплодотворения естественного.

Для этой цели в Сухуми даже привезли молодого орангутанга. Но все затраты и хлопоты не дали никаких результатов. Об этом говорит хотя бы тот факт, что в конце 1930 года лаборатория в Сухуми была расформирована. Этому предшествовало, по слухам, самоубийство комсомолки-доброволки, которая решилась ради науки и грядущего преобразования человечества, его вечной молодости преодолеть свой девичий стыд, человеческое достоинство, наконец инстинкт безопасности и вступить в половой контакт с обезьяной, проще говоря – согрешить с ней.

Собственно говоря, гибель одной девушки для некоторых вождей мирового пролетариата ничего не значила. Их точку зрения в конце 20 годов ХХ в. чеканно выразил «Буревестник» революции Максим Горький: «Следует пожертвовать сотней человек ради опытов, которые дадут жизнь и молодость тысячам и тысячам людей». Иными словами, все для светлого будущего. Но, как сказал Мандельштам, «И то, что будет – только обещанье». Дело в другом: факир был пьян и фокус не удался. Иванову не простили неудач, авантюризма и откровенной халтуры. Возможно, лавочку прикрыли по воле Сталина, вообще с неодобрением относившемуся к подобным экспериментам, от которых попахивало волюнтаризмам и троцкизмом. Но на Беломорканал Иванов не попал: помогли высокие покровители. Дерзкого биолога отправили в Алма-Ату. В этом городе он работал в Казахском ветеринарном институте. В марте 1932 года Илья Иванович Иванов умер от сердечного приступа.

Скрещивание человека с обезьяной закончилось полным провалом. Великому Комбинатору не помогли ни поддержка Розанова, ни благосклонность Горбунова, ни деловое участие Ягоды.