Бокий замолчал, потом резко повернулся:

– Что, не знаешь? Тебя хотят сделать его заместителем. Зиновьев хочет. Понравился ему Лёнка Пантелеев! Ты же теперь всем питерским – кровный враг, вот и будешь костью в горле. Откажись! Я с Кимом уже говорил, он на тебя кивает. Мол, приказать не могу, нельзя человеку карьеру ломать. Я его понимаю, лишние глаза в Орграспреде ему не помешают. Откажись, Леонид Семенович!

Товарищ Москвин еле заметно улыбнулся. Товарищ Ким – он такой! Отвечать, однако, не спешил.

– Во Францию, говорят, едешь?

Бокий резко обернулся, посмотрел в глаза:

– Ты работаешь по Парижскому центру, по бывшей Российской Междупланетной программе. Помогу! Скажи, что нужно.

Товарищ Москвин взгляд выдержал. «Гранатовая бухта. 15 мая, 7-го года. Тускула.». Вот оно!

– Два иностранных паспорта, один – на мою фамилию… А то, сам понимаешь… «У нас, братцы, пашпорты своеручные, своеручные пашпорты, все фальшивые.»

– Эстонские, – быстро перебил Бокий. – Сделаем.

– И две чековые книжки, номерные счета, банк в Швейцарии. Много не прошу, но так… Чтобы было.

В ответ – нежданная улыбка.

– Будет, Леонид Семенович. И со всем прочим поможем. Значит, договорись?

Товарищ Москвин протянул руку: Пожатие вышло крепким и резким, до боли в пальцах.

– Отлично! – Бокий уже не улыбался, скалился. – Помнишь, Леонид Семенович, я тебе перемены обещал? Вот они! Сейчас бы только шею не сломать. А должность ты получишь, дай срок, не зря тебя такой фамилией одарили. Но два Москвина – это уже перебор. Кстати, на чье имя второй паспорт? На Зотову Ольгу Вячеславовну?

Леонид взглянул изумленно. Глеб Иванович понял, покачал головой:

– Ну и зря. Девица правильная, хоть и с характером. Мой новый заместитель, он из Грузии, недавно ее встретил, так до сих пор губами причмокивает. «Слюшай, – говорит. – Такая дэвушка!»

– Такая, – согласился товарищ Москвин. – Как ты и сказал: кость в горле.

– Олька! Олька! Ну ты такой молодец! Поздравляю, поздравляю!..

Маруся Климова! Подбежала, чмокнула в щеку, за плечи обняла.

– Теперь ты, Олька, всем им покажешь! А то заладили: равенство, равенство, а девушек только в курьерах и в экспедиции держат. И еще в техработниках, полы мыть. Ты же первая!

– Ага, – прохрипела бывший замкомэск. – Полы мыть – это хорошо. Помыл – и свободен. За поздравления – спасибо, конечно…

Встретились, где и обычно – в курилке. Новому руководителю Технического сектора кабинет выделить еще не успели, и поздравления Ольга принимала прямо в коридоре.

– А еще меня во Францию посылают. К товарищу Марселю Кашену, контакты крепить. Буду демонстрировать решение женского вопроса в СССР на личном примере. Для того, видать, и назначили.

Климова взглянула странно, словно хотела о чем-то спросить. Промолчала, на пачку кивнула, достала зажигалку. Затянулась глубоко, резко выдохнув дым:

– И все равно – молодец, Ольга! Завидую я тебе, ох, завидую, подруга! Умная, красивая, грамотная – и всех мужиков обставляешь. Мне бы твоего счастья кусочек!

Зотова невесело усмехнулась:

– Не завидуй, Маруська! Столько всего свалилось, и за год не расхлебать. Жаль, рассказать не могу, даже тебе. Вот такое у меня, значит, счастье – словно плитой придавило, вздохнуть сил нет. Ты лучше скажи, как там твой принц? До сих пор мучаешься – или отправила малой скоростью по известному адресу?

Климова закусила губу, головой мотнула.

– Не отправила. Не денется он никуда, подруга, мой будет. Если бы не та девка! Стоит между нами, отходить не хочет, ровно собака на сене. А я, Олька, отступать не умею, всегда своего добиваюсь, пусть даже кровью платить придется.