– Агасфер… Агасфера, как вам недавно уже сообщили, не существует. Нет, ни Каменев, ни Коба не солгали, и я говорил вам только правду. Но – не всю. За Троцким и за Вождем стоял еще кто-то, и этот кто-то никуда не делся. Он здесь, с нами. Мне кажется, мои коллеги в Политбюро просто испугались. Если поверить в Агасфера, сразу придется отвечать на вопрос – кто он и откуда. И все ответы будут плохи.

Полумрак в углу кабинета сгустился, оброс плотью. Товарищ Москвин словно воочию увидел знакомую Черную Тень. «Вы – не просто везучий, вы еще очень упрямый. Такие люди мне нужны, Леонид Семенович. В этом мире вам все равно не протянуть долго, но есть иные миры и другие времена. Мне требуется помощник.»

Может, следовало согласиться? В этой войне нет правых и виноватых, есть лишь победители и проигравшие, живые и мертвые.

– Поэтому не станем гадать, – любитель трубок зло усмехнулся. – Гадание, как известно, противоречит основам марксизма. Будет исходить из фактов, а они таковы. Агасфер, кем бы он ни был, имеет доступ к технологиям из иных времен и миров – и регулярно этими ТС пользуется. Это первое. Второе вытекает из первого – Агасфсер стоит НАД Временем, оно для него нелинейно.

Леонид помотал головой. Время дискретно, Время нелинейно… Такому в заводской школе не учили.

– Вы имеете в виду этот… Канал? Мне Гондла рассказывала… Она даже мне мою собственную голову показала – в банке с эфиром.

– Сочувствую, – начальник вновь искривил губы улыбкой. – Гондла любит дешевые эффекты. Нет, Канал – это всего лишь техника, пусть и завтрашнего дня. Как и прибор, что стоит на столе. Агасфер НАД Временем, более того, миры, о которых мы можем лишь догадываться, для него доступны и достижимы, как для нас, допустим, Америка. Это, конечно, не так легко понять.

Товарищ Москвин невесело вздохнул:

– Не так легко… Это вы еще мягко сказали. Объясните, Ким Петрович! Только попроще, чтобы я понять мог.

Хозяин кабинета ответил не сразу. Вначале долго набивал трубку, раскуривал, глядел в темное окно. Наконец, повернулся.

– Земля – одна из планет, она вращается вокруг Солнца. Солнце – звезда, звезд очень и очень много. Планеты, звезды, галактики – это Вселенная. Даже если Вселенная конечна, размеры ее невероятно велики и для нас пока непредставимы. Но мы способны увидеть хотя бы краешек нашего мира – и уже научились по миру путешествовать. Мы не только можем попасть в Америку, но даже побывали в межзвездном эфире.

– Тускула! – улыбнулся товарищ Москвин, вспомнив фотографию Гранатовой бухты.

– Тускула, – согласился Ким Петрович. – А также станции на околоземной орбите, полеты на Марс, на Венеру, даже на Меркурий и Сатурн. Я знаю мир, где все это – уже реальность… А, скажите, как мы можем увидеть Вселенную? Звезды, планеты, Солнце?

Товарищ Москвин не сразу нашелся с ответом.

– Ну… Глазами видим. Поглядим на небо…

– Поглядим вверх? – жестко перебил любитель трубок.

– Д-да, – совсем растерялся Леонид. – Конечно, вверх.

– А теперь представьте, что существует еще одна Вселенная. Бесчисленное множество миров, таких точно, как наш, или очень похожих. И с каждой секундой этих миров становится больше, миры ветвятся, любое наше действие порождает новую реальность. В этой Вселенной нет единого Времени, нет деления на живых и мертвых, на Прошлое и Будущее…

Товарищ Москвин прикрыл глаза. Звезды, планеты, Солнце, даже далекая Тускула – все это представить можно. Но – не такое. Нет!

– Осознать подобное трудно, – Ким Петрович словно услыхал его мысли. – Почему мы не видим эти миры? Мы же видим звезды! Наше зрение, как и все чувства, не слишком совершенны, но не это главное. Мы не можем посмотреть вверх.