Урсула выдохнула. Конечно, в характере советника собрать сведения о будущей хозяйке. Всё просто. Но и как же всё сложно. Ула запуталась и растеряла решимость. Ей стало жаль Фина.

— Всё так. — Она не нашла сил сопротивляться происходящему между ней и Финиамом. — Но какая связь?

— Не хотел бы увидеть вас в подобной ситуации, — терпеливо и спокойно пояснял он. Фин понизил голос, наклонился ближе к Уле, чтобы слова остались недоступны для слуг. — Безумный лорд способен кого угодно довести до безумия.

«Безумец. Так вот в чём дело», — мысленно откликнулась Ула, как наяву увидела белую фигуру в ночном сумраке и испугалась. В какой же кошмар она попала из-за странной договорённости отца! Безумная сделка! Безумные поступки Дагдара!

— Отец не одобрит мои слова. — Фин выпрямился, провёл пальцами по идеально уложенным волоскам на подбородке. — Но молчать я не могу. Вы не заслуживаете подобной участи.

— Участи, которой невозможно избежать. — Она вздрогнула, погружаясь глубже в видение ужасного будущего, жизни с ненавистным Скоггардом, способным переступить через человеческое, потому что для безумца нет ограничений. — Отказаться невозможно.

— И отец думает так же. Он с детства потакает всем желаниям Дагдара. Я хотел бы спасти вас, леди Урсула, — настойчиво повторял Фин. — Вдруг найдётся способ.

Ула повела плечом, останавливая мысль перед опасной чертой. Спасти маленькую птичку способно только чудо или смерть жениха. Убить Дагдара, освободиться от навязанного договора и сохранить земли — простое решение, но невыполнимое, если ты юная девушка.

«Нет. Не могу. Пока нет прямой угрозы. Слабая птичка, но Харви хотел, чтобы я стала сильнее. Я буду сильной», — подумала она.

Не желая больше говорить о будущем муже, Урсула, однако, коснулась темы свадьбы. Ей хотелось бы видеть на венчании своих наставников, о чём она и сказала Фину.

Личвард-младший сразу же решительно отказал, изменившись в лице.

— Скоггард дал указания: никаких посторонних. И они не успеют приехать ко дню свадьбы. Откладывать торжество никто не станет.

— Харви и Карвелл — не чужие! Почему я должна следовать этим приказам?!

— Осторожнее, птичка. — Глазами Фин указал на слугу.

— Почему? — тише переспросила Ула. Напряжение между ней и молодым Личвардом вроде бы отошло на второй план: его признание немного сблизило их. — Скоггард мне никто. Я имею право распоряжаться собственной жизнью.

— Ох, Ула. — Внезапно Фин оставил в стороне все правила и заговорил с ней как с равной. — Здесь ни у кого нет прав, кроме хозяина.

Опустив голову, Урсула хмурилась и думала. Ярость горела в крови. Никогда ещё она не стремилась сопротивляться так сильно, бороться за себя и за других, сейчас трусливо прогибающихся под приказы безумца. Открытое противостояние стало бы глотком свежего воздуха, очистив сердце от угнетающего яда неизвестности и недомолвок.

— У лорда есть любовница?

Уле показалось, что ей удалось застать Личварда врасплох.

— Не стану спрашивать, кто из слуг проболтался, — процедил он сквозь зубы. — Длинный язык сам выведет.

— Правда, — утвердилась она.

— Вам придётся свыкнуться с этим. — Фин отгородился от гостьи спокойной вежливостью. — И с другой женщиной рядом с мужем, и с тем, что вы обе будете в супружеской постели.

21. *20*

После разговора Урсула никак не могла успокоиться. Возмущение и почти физическое ощущение грязи не оставляли её. Каждое слово вязло в памяти, пачкая и оседая мерзостью в душе. Скоггард — ужасающий, жестокий, испорченный. Она могла использовать любой эпитет для будущего мужа. И от мысли, что этот человек станет к ней прикасаться, Улу тошнило.