– Не так, – улыбнулась Рен-ши и погладила мои волосы. – Разве тебе хотелось подвигов и славы? Доказать глупым взрослым, что знаешь и умеешь лучше? Вас, запертых, обычно не к людям тянет, а от них. Подальше от людей, подальше от тех, кого запертый дар считает виноватыми, поближе к стихиям, порой – так близко, что вернуться вы уже не можете.

– Я не хочу вам верить.

– Не верь, – усмехнулась Рен-ши. – Только не сожги ничего. Не знаю, будет ли сродство с другими стихиями, но огонь тебя любит.

– Только я его нет, – тихо призналась, чувствуя, как по коже марширует полноценный мурашечный парад. Огонь я не любила еще с тех пор, как в поместье случился пожар. Давно, мне только двенадцать стукнуло. Леди Шарлотта тогда чуть не сгорела, но защитные амулеты не дали.

– Напрасно. Он тебя защитить хотел. И себя показать. Родная стихия ни магу, ни ведьме не вредит. Еще поймешь это. Вот только если долго от силы своей отказываться, запирать ее, не давая выхода, она внутри побушует, да и вольется в сдерживающий ее же контур.

– А вы…

– Нарушила контур, – кивнула Рен-ши. – Марле сама все объясню. Хотя и объяснять не придется. Ее чутью только позавидовать можно. Учуяла тебя, даже сквозь все барьеры. – Девушка уважительно присвистнула, поднимаясь. – Мерки я сняла, по цветам предпочтения будут?

– Не горчичный и не розовый, – попросила я, делая попытку подняться.

– Идет. – Рен-ши мне подмигнула. – Полежи пока. И не удивляйся. Ты не особенная, просто вам, ведьмам, на роду написано в неприятности раньше попадать, чем разговаривать связно научитесь. Но мир вам благоволит: где нужно подскажет, помощь приведет. А там вы и сами разберетесь. Обращать проблемы себе на пользу – ваш особый талант. Запомни и доверяй себе. Все ведьмы так делают.

Рен-ши ушла, а меня еще долго не отпускал запах пустыни, выжженной солнцем земли и влекущего к себе источника. В какой момент явь сменилась сном, я не знала, но, открыв глаза, увидела уже знакомый скат крыши, вот только в нос вместо пыли, ударил приятный запах лимона.

– Ну наконец-то! – с облегчением выдохнула леди Марла, касаясь моего лба, и удовлетворенно заметила: – Жар спал. Но спать больше двух суток, дорогая, – дурной тон. Мы так за тебя переживали. Кондида хотела лично отправиться к Рен-ши и сказать ей пару ласковых. Кто же так контур снимает – раз и нет ничего. Не было силы – и вот ее уже не вычерпаешь. – Ведьма недовольно фыркнула. – Голодная? Голова кружится? Сама подняться сможешь?

– Все… хорошо, – осторожно, прислушавшись к себе, ответила я и улыбнулась. Искренне, весело. Несмотря на все невзгоды, которые мне выпали, отчего-то хотелось улыбаться. Проблемы больше не казались серьезными, отчего-то во мне царило твердое убеждение, что, что бы ни выпало на мою долю, я со всем справлюсь. Абсолютно со всем.

Откинула одеяло, опустила босые ноги на пол и не смогла понять, отчего я рухнула на кровать: от накатившей на меня слабости или от удивления. В пользу первого говорили слова леди Марлы. За двое суток мышцы просто могли отвыкнуть от работы. А в пользу второго… В Вальехе уборкой ведал пожилой бытовой маг, не слишком любивший свое дело и избегавший делать из рутинного ритуала настоящее представление. Здесь же… Метелки выплясывали что-то невообразимое, загоняя в невесть откуда взявшиеся совки крупинки пыли. Следом за ними, выстукивая незнакомый мне ритм краями, ползли тряпочки, оставляя за собой влажный след. Те же, что не были заняты мытьем пола, залезали во все доступные и недоступные простым смертным места, вычищая все щели.