– А если бы князь не изменил себя? – спросила Хильда.

– Тогда, – ведьма сделала красноречивую паузу, – вся ответственность пала бы уже на меня. Ведь я не только самовольно вмешалась в судьбу другого человека, но и ещё усложнила бы жизни множества других людей, чьи судьбы завязаны на князе и которые, в следствии волнообразной цепной реакции, также не станут лучше.

– Но ты решила взять ответственность на себя. Почему? – заинтересовалась девушка.

– Больше всего мне хочется, чтобы людские умы как можно быстрее поднялись из тьмы религиозных верований и уяснили, что они и есть подлинные хозяева своих судеб. В конце концов, это является обязанностью настоящей ведьмы, и я просто была обязана рискнуть, – улыбнулась в темноте ведьма. – Тем не менее, по возможности, всё-таки не следует вмешиваться в жизнь и судьбу другого человека самовольно. Именно поэтому я, прежде чем начать лечение, всегда спрашиваю больного, чем он согласен пожертвовать и что новое желает понять. К сожалению, в своём подавляющем большинстве, люди воспринимают мои слова с чисто материальных позиций, думая, что таким образом я требую оплаты. В некоторых случаях я пытаюсь объяснить суть процесса, и даже прямо говорю, что следует сделать. Человек вроде бы соглашается, ибо обременён недугом и жаждет от него избавиться. Но чаще всего согласие даётся для вида и, когда болезнь возвращается, человек кляня в душе проклятую ведьму, вновь бежит к ней за помощью.

– Когда я смогу начать работу с камнем? – спросила Хильда.

– Через пять дней поток больных практически сойдёт на нет, наступит полнолуние, а ты, достаточно подготовишь своё тело.

В делах время идёт быстро, и увлечённый деятельностью, не страдающий от безделья человек, спокойно дожидается своего часа.

Ровно через пять дней, в наступивших сумерках Хильда вышла на поляну, – круглая луна заливала таинственным белесым светом окрестности.

Хильда встала рядом с камнем на колени, положила руки на его поверхность и, сосредоточившись, мысленно обратилась к монолиту, прося поделиться с ней тем, что известно ему.

Ведьма не говорила, что и как следует делать, Хильда сама каким-то наитием поняла, какие именно слова должны быть произнесены.

Камень мгновенно ответил Хильде. Тёплый поток вошёл в ладони девушки, вызвав приятное покалывание. Хильда встала на ноги и, сбросив одежду, обнажённая легла на каменную поверхность. Тело Хильды приняло крестообразную форму, голова была обращена на север, а руки на восток и запад.

Камень излучал приятное тепло. Хильда закрыла глаза, и в тот же миг мягкая волна, словно одеяло, обернулась вокруг тела, и проявился ряд ярких чётких картин. Это камень, по выражению ведьмы, начал показывать свои мысли.

Первое, что увидела Хильда, был сам камень. Он выглядел точно так же, как и теперь, но вот место, где камень находился, казалось девушке одновременно знакомым и незнакомым.

В том мире камень лежал в нескольких шагах от морского берега. Над морем и побережьем парили странного вида существа, и не менее невероятные создания бродили по суше. Они были похожи на сказочных драконов, а некоторые – даже на дьявола, каким его привыкла изображать христианская церковь.

Вскоре, возле камня появились похожие на людей существа, и Хильда мгновенно поняла, что это и есть люди, но из другого мира.

Едва Хильда приняла это, как факт, изображения живых существ исчезли, и она ощутила себя стоящей на морском берегу. И вот тут Хильда начала понимать, что это, практически, то самое место, где они сейчас живут. Линия морского прибоя проходила недалеко от русла современного ручья, а вот там, где стояла деревня, плескалось море. И ещё: солнце вставало с другой стороны. При этой последней мысли тёплая волна, окутывавшая тело Хильды в этом путешествии, исчезла, и она вернулась в свой мир, где уже наступал час рассвета.