– Слушай, Ось, а ты не знаешь, чей тайничок под окном и что там интересного есть?

Остап замер, повернулся к окну, увидел дыру и начал медленно уходить под пол.

– Эй, вернись, дезертир! – закричала на самое трусливое привидение в трусах.

Ося остановился, померцал немного и выбрался обратно.

– А ты это, уже лазила туды? – спросил настороженно.

– Ну так, только рукой пощупала, достать еще ничего не успела. А что? Твое барахлишко, что ли? – просушивая волосы полотенцем, подошла к тайнику и присела, заглядывая в дыру.

– Не лезь! – взвизгнул призрак, становясь почти невидимым.

– Да чего ты так боишься-то? – Призрачное паникерство уже начинало раздражать.

– Я боюсь? Я не боюсь! – ударил себя кулаком в грудь, перестарался, и рука вошла в прозрачное тело. – Я за тебя, непутевую, переживаю.

– А чего за меня переживать-то? Лучше расскажи, что там? – подковырнула край дыры, стараясь рассмотреть содержимое тайника.

– А не знаю я, чего там, – развел ручищами Ося. – Не успел проверить. Последнее, что помню, это как завалил зачет, пришел в комнату и пнул табурет со психу. А табурет возьми да и воткнись в стену. Выдернул его, а там схрон какой-то, и все. Потом услышал, как соседи говорят, что повесился я.

– М-да, весело. Так ты, может, и правда повесился, «со психу»? – спросила сочувственно.

– Да не мог я! Чем хошь клянусь – не мог, – начал оправдываться Остап.

– Да верю я тебе, верю. Ладно, не буду пока трогать эту таинственную заначку. Пойду лучше в столовую, – пообещала заботливому Осе.

Быстро переоделась и побежала на завтрак.

За завтраком навешала девчонкам лапши, что вчера так неудачно пошутила про ворота. Мне сразу поверили. Потому что поверить в то, что какая-то неученая пигалица разбомбила сильный артефакт, было сложнее. Пока мы ели, несколько раз прозвучало объявление, что в двенадцать часов состоится педсовет, а позже в учебном корпусе будут вывешены списки курсов и групп, учебников и преподавателей, а также расписание занятий и консультаций.

Надя допытывалась, где я была вчера вечером, они с сестрой приходили в гости, как и договаривались, а комната была заперта. Я наврала, что гуляла по территории, чтобы потом не путаться, где что находится. По-моему, она не поверила. А придя в комнату после завтрака, я просто офигела! Почти все пространство в центре моей обители занимали картонные коробки. А сверху самой ближней лежал белый конверт без подписи, в нем оказалась коротенькая записка от бабули: «Внучка, я горжусь тобой! Вот все, что ты просила, и немного от меня». В первой же коробке обнаружились канцтовары в немереном количестве. Ну, это еще ладно. Во второй были средства гигиены на роту солдат. Третий был доверху набит лекарствами на все случаи жизни. И так далее, буся прислала мне столько всего, что теперь смело можно идти в лес партизанить. На год точно хватит. Одна проблема: где мне теперь жить? Комната-то в склад превратилась. Недолго думая вышла в коридор и громко крикнула: «Кому нужна халява – налетай!» Почти сразу открылась половина дверей на этаже. Общага!

Распределив излишки бабулиной заботы между желающими, я бодренько принялась распихивать свои пожитки по углам. Вторая кровать была переведена в статус шкафа и успешно справилась с поставленной задачей. Через час о былом бедламе напоминали только пустые коробки и мусор. Коробки выставила в коридор, потом на помойку отнесу. Сбегала к соседкам напротив и попросила веник. Девчонки встретили с распростертыми объятиями, еще бы, я им полкоробки ватных дисков и влажных салфеток презентовала и флакон эйвоновского молочка для снятия макияжа в довесок. А взамен попросила только веник на пять минут. После уборки походила вокруг окна, «пооблизывалась» на тайник и решилась. Взяла один из сломанных стульев и принялась аккуратно расковыривать его ножкой дыру побольше.