– Чего? – Нет, я поняла заданный на привычном мне языке вопрос. Только вот что такое высший источник, где он конкретно у меня находится и почему меня не оповестил об открытии. А как же ленточку, там, перерезать, шампанского выпить в честь такого события? Ну да ладно, напутал чего-то директор, с кем не бывает.

А Роман Любомирович сидит и внимательно так на меня смотрит. Аж жарко стало.

Помахала руками, как веером, перед лицом и снова спросила:

– Так чего у меня там открылось?

– У тебя открылся источник высших знаний, способность совмещать ведьмовские и магические способности. Теперь ты и ведьма и маг, – объяснили мне как маленькому ребенку.

Я и отреагировала как маленькая.

– С ума сойти! А такое бывает? Первый раз слышу. И чего мне теперь делать? А давайте мы его обратно закроем, от греха, – выпалила на одном дыхании, преданно глядя в синие глаза директора.

Роман закашлялся, покосился на меня и как-то неуверенно спросил:

– А ты знаешь, как закрывают источник?

– Нет, – помотала головой, – но вы же наверняка знаете! Вот давайте его прямо сейчас и закроем. Я буду послушной и выполню все ваши указания, обещаю!

Директор покраснел, потом побледнел, встал и молча вышел. Потом хлопнула дверь кабинета. Но я все равно услышала, как он ржет в приемной. И чего я такого смешного сказала? Странный он какой-то. Странный, но такой красивый, что я ему эту странность, так уж и быть, прощу.

Роман Любомирович вернулся с очень серьезным выражением на лице, сел рядом со мной и опять заговорил как с ребенком:

– Понимаешь, Сита, чтобы закрыть источник, необходим тот человек, из-за которого он открылся. А закрыть твой было бы неплохо, по крайней мере, до тех пор, пока ты не научишься себя контролировать. Так что подумай, пожалуйста, и честно мне скажи, кто в ближайшие два дня вызвал у тебя самые сильные эмоции. Скорее всего, влюбленность.

– Вы, – ляпнула и сама округлила глаза от неожиданности. Сказали же мне, подумай, а потом уже говори. Но куда там, когда это Сита думала, прежде чем сказать!

Роман принял известие о моих пламенных чувствах к нему довольно спокойно. Только допил коньяк, встал, подошел к бару, налил полный стакан и залпом выпил. Постоял немного спиной ко мне, потом повернулся и спокойным тоном, будто я ему сейчас ни в чем и не признавалась, сказал:

– А знаешь, пусть он будет открытым. Ничего страшного в этом нет. Быстрее контролю научишься.

А я решила, что раз уж погибать, так с музыкой.

– Так в чем проблема? Вот она я, вот вы, тот, из-за кого этот источник откупорился. Так давайте сделаем по-быстрому, что там надо, чтобы его закрыть, и все дела. Я готова. Можете начинать!

Села ровно и глаза закрыла. Сижу, жду. Ничего не происходит. Приоткрыла один глаз, директор стоит возле бара и хлещет коньяк прямо из бутылки.

– Э-э-э, вы чего? А если по-пьяни не сможете? – возмутилась и хотела уже бутылку отобрать.

Но Роман сам поставил почти пустую тару и как-то угрожающе проговорил:

– Уйди, а. А то я тебе сейчас так все закрою… – не договорил и снова схватился за бутылку.

Я поняла, что сегодня здесь мне ловить уже нечего, встала, допила свой сок, поставила стакан на столик и пошла к выходу. Но не удержалась, в дверях обернулась и предупредила:

– Я завтра приду, и мы закроем все, что там нужно закрыть.

– Дверь закрой с той стороны! – рявкнул злющий директор.

Я, как послушная девочка, закрыла дверь. Вот только выпитый сок попросился наружу, и пришлось воспользоваться облюбованным блондинкой туалетом.

Сделала то, что, собственно, хотела, и уже потянулась к ручке, чтобы открыть дверь, но услышала шаги и замерла. Директор покопошился и затих. Он что, в кресле спать собрался, что ли? Но, оказывается, Роман изволил кому-то звонить. И подслушивать вроде нехорошо, но, с другой стороны – интересно же. Приложила ухо к двери и прислушалась. А прислушиваться и не надо было.