– Не бойся, – прозвенел в голове голос, который девушка слышала лишь однажды, и от которого её тут же прошиб холодный пот. – Они тебя не обидят.

Ручка на дверном замке сама собой провернулась против часовой стрелки, и дверь тихонько приоткрылась, заставив Тоню попятиться. Шаг, другой… Споткнувшись о табуретку, Тоня шлёпнулась на пол. В образовавшуюся щель просунулась белобрысая голова, и на девушку уставились любопытные глаза цвета летнего неба.

– Бабушка сказала, чтобы ты шла в дом, – сообщил мальчик. – Не бойся, я подержу Полкана, чтобы он тебя не укусил.

Вспомнив о том, как совсем недавно пёс на радостях сбил мальчишку с ног, Тоня не слишком уверенно кивнула, но всё же поднялась с пола и побрела вслед за маленьким хозяином. Если уж в этом месте водятся говорящие призраки, то почему бы тщедушному пацану не справиться со здоровенным Полканом? Сходить с ума, так по полной программе.

– Откуда это у тебя? – Евгений брезгливо поморщился, разглядывая грязные лохмотья в полиэтиленовом пакете.

– На самом деле вас интересует другой вопрос – где хозяйка этих вещей? Не так ли? – старик усмехнулся и вынул из кармана изящный золотой кулон в форме капли на тонкой витой цепочке. – Эта вещь тоже принадлежит вашей жене.

– Принадлежит? Вы употребили этот глагол в настоящем времени…

– Ну, это потому, что Антонина Сергевна жива. Как любящий муж, обеспокоенный исчезновением супруги, вы, полагаю, будете достаточно щедры и по достоинству вознаградите того, кто даст вам информацию о её убежище?

– Сколько?

– О, нет, деньги меня не интересуют, – замахал руками Алексей Петрович.

– А что вас интересует? – уточнил Евгений, которого начинала раздражать наглость незваного, но, тем не менее, весьма ценного гостя.

– Сущие пустяки, – старик искривил рот в подобие улыбки. – Всего-навсего моя жизнь. О, не делайте такое возмущённое лицо, господин Забелин. Думаете, я не понимаю, что вы захотите завершить то, что не закончили ваши псы? Судьба ненужных свидетелей всегда известна заранее, но мне хотелось бы умереть своей смертью.

– За кого вы меня принимаете? – гневно прошипел Евгений сквозь зубы. – Я бизнесмен, а не убийца.

– Вы нет, но в вашем окружении наверняка есть те, кому не претит грязная работа. Я стар, мне не так уж много осталося, и тем ценнее каждый грядущий день. Но если эта цена кажется вам слишком высокой… – Алексей Петрович положил кулон на стеклянный столик и поднялся, демонстрируя намерение уйти.

– Да чёрт с тобой, старый хрыч. Где она?

– Это можно понимать как обещание моей неприкосновенности?

– Тебе что, клятву на крови дать?

– Было бы замечательно, но мне будет достаточно вашего слова.

– Оно у тебя есть.

– Ну вот и славно. Я покажу вам дорогу, а после этого вы меня отпустите с миром.

– Договорились, – Евгений бросил на старика презрительный взгляд, взял со стола мобильник и нажал кнопку быстрого вызова. – Ринат, готовь две машины, выезжаем через пятнадцать минут. И сообщи Вере Сергеевне, что её сестра нашлась. Пусть подготовят комнату для хозяйки.

– Что это? – Тоня провела пальцами по растрескавшейся древесине почерневшего от времени креста.

– Всё, что осталось от отца Василия, совершившего много лет назад тайный обряд венчания Настасьи и Тимофея, – грустно улыбнулась Жанна Павловна, выкладывая содержимое резной шкатулки на белую скатерть. – Он носил этот крест до последнего вздоха. Вот эта бронзовая брошь с бирюзой принадлежала Марте, бабке Настасьи. Серебряный нательный крестик Тимофею… А от самой Настеньки осталось только вот это…

На стол перед Тоней легла свёрнутая рулончиком красная атласная лента – в точности такая, какую она видела вплетённой в косу призрака на пастбище.