– Короткий, ты в своём уме, это же аллея ГЕРОЕВ!!!… Может, выйдем…Ну ТОРМОЗИ …тормози… слышь!!!…
-Да… тормози!? – АЛЛЕЯ говоришь, а это что, опять синагога?.. Или я сплю… это ещё, что за еврейские проделки?
Машина подъехала к четырём беломраморным колонам с перекладиной наверху. На всех плитах золотом поблёскивали фамилии партизан и расстрелянных немцами евреев.
-ТАК -ТАК- ТАК-ТАК -выскакивая из машины взвыл Короткий – Цыля… Изя… Моисей… Хая… Либенсон… Шнейдер… Гольдман… Исаак… Фима… Ты смотри, Жертвы Фашизма – А!!!А, где наши жертвы Русские, – прописаны? У нас, что одни неизвестные солдаты?! Почему их жертвы сюда к Героям пристроили, поближе к вечному газовому огню? Им, что от этого теплее?
Ну, чё молчишь правнучек погибшего Героя?.. Что? Дошло до тебя, что Русских даже и в гробу в жопу загоняют?… Да думал здесь отдохну Павлик – так нет, еврюки, везде свой порядок навели…
Да, если наши жертвы, – написать на каменьях, всех Кавказских гор не хватит!!!…
Ладно, не кисни, про брата вспомнил… его имя, точно никогда не напишут, тем более здесь… Но мы, всё исправим, поехали к родне…
Короткий оглянулся, вокруг уже успела собраться толпа свободных и нищих граждан России. Они смотрели поблекшими, измученными глазами, на громадную иностранную машину, горящую чёрным лаком у потухшего вечного огня. Самые смелые прислонились к колоннам покуривая и поплёвывая на асфальт.
– Что народ? – тихо и странно прошипел Короткий – Безмолвствуешь?…
А Россию, топят, жгут и обворовывают!…В Вас убили гордость и достоинство…
Все кому не лень, приватизировали созданное и построенное Вами!!!
Кучка, наглых и жадных евреев правит Россией!!! Пользуется тем, что создавали, Наши отцы и деды…
Оратор, вскочил на подножку Мерседеса – Гелентвагена, как Ленин на бронепоезд, посмотрел на Павла, продолжил.
– Прадеды и братья умирали и умирают ни за что! А Диктаторы от демократии, купаются в золоте и деньгах!!!
Услышав про деньги от толпы отделился и подплыл к машине посиневшей – зелёный алконавт.
"Умирающе" посмотрел на молодого "Фюрера», поднял над головой пустую бутылку из под водки и завопил:
– Нарёд хоча зрэлищу с хлебмам! – и уже тише – Хлапец дай на пузырь, мы щас с рабятами ету яврейскую канхструхцыю в маменты рязберём, на трахтуары-к хатам.
Но, сделка не успела состояться: вдоль дороги просигналив остановился милицейский Уазик. Два молодых вооружённых автоматами милиционера подошли к Гелентвагену:
-Здравствуйте рабяты! Из Израилю приехали, прэдков навястить? – Короткий, медленно покрылся красно-синими пятнами под стать алкашу, кстати уже потихоньку ковыряющему чёрным ногтём мраморные прожилки памятника.
– Как там у вас с арабами, никак не памиретеся? – продолжал милиционер – Да, жарковато в Израилю стало … Наши явреи зря туды смылися, шо вам здеся не живётся? Ну можа климат крепковато посуровче, зато с нами весялее … Хы … хы …!
Эй Витюха, ты шо монумент колупаешь, хош прикладом по челюсти!? Так, кыш все отсюды, дайтя рабятам поскарбить..! Ладно хлапцы памянайте прэдкав, а мы паехали. – " НАША СЛУЖБА ЗАМАРЫЛА ДО КАНЦА … ХА..ХА.! В Израилю «наших» встретите, привет перядайтя от Мишина, пущай в гости прикатывають … Другу детства маяму – Бахрову Сямёну … Дурачок, чаго укатив на чужбину!?
Паша молча сел в машину, включил радио. Пел Капзон: "Не думай о секундах свысока! Наступит время…".
Короткий завёл мотор, выключил приёмник, заикаясь спросил:
– ПППашшуля, у тебя закккурить не найдётся..? Ннет.. Нну и не стоит начинать … – сказав, рванул на задней передаче джип, задымились колёса, взмыла к небу испуганная стая воробьёв – ППахан, здесь есть магазин лакокккрасосочных товаров или что – нибудь в этом р – р – роде?