Невидимый барьер старец преодолел без каких-либо трудностей, словно он существовал только для Таисии. Но завидев девицу в одной рубашке остановился и нахмурился:

– Не зябко ли, милая?

Голос низкий, ровный и спокойный. Так могли говорить только очень старые и мудрые люди, чей путь по жизни был так далек, что не каждому под силу его пройти.

– Нисколько, дедушка, я давно не мерзну.

Старик поднял посох ввысь и бесконечная вереница молчаливых мужчин остановилась. Несколько тяжелых шагов по сугробам и дедушка встал вплотную к Тасе, заглядывая в девичьи глаза. Долго изучал, чуть подрагивая белесой бородой.

– Не мертвая ведь.

– Не знаю.

– И стена для тебя? – он кивнул в сторону невидимой преграды.

– Видимо да. Не могу пройти.

– Давно?

– С прошлой осени. Вы первый, кто меня увидел.

– Я все вижу, девица.

– А помочь вернуться к батюшке и сестрам можете? Что пожелаете просите, только помогите. Умоляю!

– Полно, девица, не моли. Чтобы вернуть тебя, надо знать, что черные языки нашептали. А таких знаний у меня нет.

Таисия опустила взгляд, пытаясь вспомнить, кого же могла обидеть. Вот только на ум никто не приходил, ведь сама она из дома редко выходила, только на воскресную, да по двору гулять.

– И у меня нет.

– Ну, подумай хорошенько, кому дорогу перешла? Что помнишь из последнего?

Тася сильно задумалась. Пыталась в памяти найти все мелочи и детали последних дней. Слабость, слезы, забытье. Неудачные женихи и смерти. Расстроенный батюшка, да кривотолки в народе. Получается, все с женихов началось.

– Суженые, – тихо произнесла она. – Батюшка замуж хотел выдать. Первый умер на службе от болезни, второй не успел посвататься, как с коня насмерть упал. А третий испугался и сбежал. Говорил, что от меня смертью веет.

– Вот, уже хорошо. А что было между неудачным падением и последним женихом?

– Ничего. – Тася искренне посмотрела на деда, не припоминая ничего ужасного.

– Подумай, дочка. С ничего людей в твою ситуацию не ставят. Значит было что-то. Может батюшка с кем поспорил? Сестры али близкие позавидовали?

– Матвей! – воскликнула Тася.

Сотни глаз из вереницы служивых обернулись на ее голос. Надо же, они тоже ее услышали.

– Что за Матвей?

– Жених, которому батюшка отказал. У него две жены померли, а он к нему свататься приходил. И тятя говорил… – Она снова задумалась, вспоминая рассказ батюшки после встречи с Матвеем. – Ох, память моя девичья…

– Вспоминай, что сказал. От этого жизнь твоя зависит.

– Чтобы вечно искала жениха, а то не вздохну. Что-то такое… Вроде.

– Вроде или такое?

– Дедушка, я же со слов говорю, сама не слышала. – взмолила Тася и посмотрела на старика страдальческим взглядом. – Молю, помогите! Я домой хочу, к родным. Хочу тепло огня почувствовать и вкус пирогов. Что же я сделала дурного, чтобы проклятой по замкнутому кругу скитаться?

– Тихо, тихо, дочка, – успокаивал старик и потянулся рукой погладить голову девушки, – В каждом черном слове есть подсказка. Может ты и не виновата, но тебе самой надобно выход искать. Так уж звезды сошлись.

– И где он, выход? – взмолила Тася.

– Ну, сама подумай. Раз сказано было, что дышать не будешь, пока жениха не найдешь, значит, надо его найти.

– И где же его искать?

– Как где? – Усмехнулся старик. – Среди людей.

– Так они меня не видят и не слышат, дедушка!

Дед озорно улыбнулся из-под густой бороды:

– А ты к каждому подходи, да ладошкой трогай. Как найдешь того самого, сама поймешь. А на зло не серчай, чтобы новое зло не рождать. Люди разные по земле ходят. Вон, глянь, – он обернулся на вояк: – Я не смотрю с какой стороны они пришли. Мне всех к рассвету свести надо.