На мой звонок долго никто не отвечал и свет в тёмных окнах не зажигал. Держа ладонь на кнопке, я огляделась. Заснеженная брусчатка старой набережной исчезала в тумане, поглощавшем свет фонарей, над речкой стелилась седая хмарь, в десяти шагах от гостиницы виднелся костлявый силуэт моста. Наверное, летом тут полно народу... если он вообще есть в этом странном городишке.

За время марш-броска я вспотела, а сейчас, несколько минут постояв на месте, начала мёрзнуть. Изо рта при дыхании вырывался пар. Минус два-три градуса, но так сыро и мерзко... И снег пошёл. Замелькал крупными хлопьями в высохшей зелёной листве, заплясал в свете чугунных фонарей у крыльца. Распечатка с номером брони и телефоном гостиницы лежала в заднем кармане джинсов, но, подпрыгивая на крыльце в ожидании чуда, я усомнилась, что здесь есть сотовая связь. И интернет. Людей-то не видать.

Ослепив, неожиданно и ярко вспыхнуло ближайшее окно. Я вдруг подумала, что сейчас мне навстречу выйдет представительная дама в кринолине, парике, с канделябром... Ладно, не в кринолине – для него поздновато, но в кружевном пеньюаре, бархатном халате и с нарумянено-напудренным лицом. А вышла, с трудом открыв тяжёлую дверь, девчонка лет шестнадцати, в пуховике поверх широкой фланелевой пижамы и войлочных чунях.

– Здрастье, – зевнула она. – Проходите.

Высокая для своего возраста, волосы удлинённым чёрным каре с розовыми кончиками, левый висок выбрит, левая бровь и нижняя губа проколоты.

– Меня Анжелой звать, – простодушно поведала девица. – А вас?

– Злата, – я подняла чемодан, показавшийся очень тяжелым. – Добрый вечер. У меня забронирован номер.

– Сегодня заселение? – и она снова зевнула в ладошку, демонстрируя безупречный чёрный маникюр.

– Да.

Холл был крошечным, квадратным и ледяным. На высоком потолке горела старинная люстра. Сквозь облупившуюся краску на стенах проступала кирпичная кладка. Пара дохлых драцен, плотные шторы в пол, старый палас и пара кресел со столиком – вот и всё «убранство». Коридор, застеленный вытертой багряной дорожкой, убегал влево и вправо от холла, прячась во тьме.

– Пойдёмте, – Анжела заперла входную дверь, достала из кармана пуховика вполне современный сотовый телефон и выключила свет.

Мы прошли по левому коридору вглубь, следуя за подсветкой от телефона, и остановились у последней двери. Дальше – тёмная площадка и лестница наверх. Девица толкнула скрипучую дверь, и мы оказались в приятном полумраке. Комнатка небольшая, но теплая. Обогреватель, маленький холодильник, диван, наспех застланный пледом, ноутбук с подключёнными наушниками. Плотно зашторенные окна и старинные стол с парой стульев. Всё освещение – тусклый торшер у стола.

– Чаю хотите? – она сразу включила чайник. – Садитесь пока и давайте паспорт.

Я оставила чемодан у двери, с недоуменным любопытством изучая помесь старины и современности. У ближней стены – громоздкий комод, поцарапанный и покосивший, а на нем – микроволновка и плита с двумя конфорками. Современный чайник на высоком овальном столе, стулья с резными ножками, а на спинках – модно рваные джинсы со стразами, крошечный кожаный рюкзачок с заклепками... Старинную кладку стен закрывают постеры с солистами популярных рок-групп.

Сняв куртку, я села на стул и вынула из кофра подложные документы. По реальному паспорту ведьмы среди людей никогда не работают – порой у нас слишком большая разница между фотографией и датой рождения. Анжела села на диван, поставила на колени ноутбук и деловито защелкала мышкой.

– Ваш номер – пятый, – доложила она наконец и отставила компьютер. – Сейчас, ключи найду... Есть хотите?