Не пригодилось даже то маленькое, но колючее заклинание, которое Анет нашептала в нервах и подвесила на пальцы, чтобы в любой момент было чем поторопить непонятливого мужика. Хотя нет, пригодилось все же… Потому как далеко тот не ушел – судя по возне, остановился прямо за створкой и попытался заглянуть в замочную скважину. Туда она свою искру и отправила, с удовольствием выслушав короткий вскрик и длинную матерную тираду.

– Ведьма! – категорически не одобрил это целитель.

И легко, почти играючи, прикрыл их пологом тишины. Точно таким, который во время бегства по лесу стоил ему неимоверных усилий, а теперь встал словно сам собой.

– Ага, смотрю, пришел в себя, – одобрительно кивнула та, имея ввиду целителя и его силу, но тут же поправилась, глянув в сторону громилы: – Вернее, пришли. Оба.

Действительно, их добыча очухалась, сообразила в чьи руки попалась и положение свое полностью осознала:

– Э-э… – голос у налетчика оказался неожиданно тонким, то ли от страха, то ли по жизни такой. – Убивать будете?

– Угу, – издевательски кивнула ему Анетте. – Именно для этого в постель и притащили. Решили заняться гуманной эвтаназией.

Тот едва не сомлел обратно, услышав, какие страсти его ожидают, а Тибо заметался глазами по комнате, не иначе как в надежде найти что-нибудь подходящее для записывания. Лишь целитель продолжал укоризненно сверлить ее взглядом, совершенно точно не одобряя такие методы. Плевать! На Анет подобные вещи никогда впечатления не производили.

– Короче, – подошла она поближе к лежанке и мрачно уставилась на мужика, даже не попытавшегося сбежать. – Твой единственный шанс – это рассказать нам все и немедленно.

– Что рассказать? – в один голос и с одинаковым выражением выдали и мужик, и Тибо, после чего ошалело переглянулись.

– Балаган какой-то! – Анет сообразила, что еще чуть-чуть, и остановить этот цирк станет невозможно. – А ну цыц оба!

И в наступившей тишине первым делом пристально уставилась на Тибса:

– Угомонись и не лезь, если по делу сказать нечего. Совет, как за умного сойти, помнишь? Да?

И тут же развернулась к громиле:

– А ты наоборот – отвечай четко, честно и без раздумий. Ясно?

– Что-то вы мне больше сержанта напоминаете… – начал было тот, но развить тему не получилось:

– Эвтаназия, – напомнила она. – Поверь, в твоей ситуации самый гуманный выход.

Тот икнул и отрапортовал:

– Ясно.

– Кого вы ждали на въезде в город? – без паузы начала она, не давая ему опомнится.

– Так никого. Смотрели просто… На всякий случай.

– Его высматривали? Или его? – по очереди ткнула она в своих спутников.

– Нет, конечно. Про малого говорят, что сгорел давеча, вместе с доходягой своим. А второго вообще не знаю.

– И что, даже пепелище не проверили? Чтобы убедиться?

– Горячее пока, не подойдешь.

– Был там? Когда жгли? – и глядя, как тот замялся и забегал глазами, кивнула: – Вижу, был. Кто навел?

– Так никто…

– Отвечай, не зли меня! Ну?!

– Даглант нам стукнул, – отвел взгляд мужик. – Сказал, малой вот этот камушки приносил, которые ему явно не по чину. Толи спер где, то ли нашел, но по любому слишком жирный кус для него.

– Только поэтому палили? Других причин не было?

– Какие другие причины? – искренне удивился тот, не понимая, зачем искать еще что-то, если и так все понятно. – Золотишко мы хотели. А, может, и еще какие цацки нашлись бы.

– И никто не просил присмотреть, чтобы некий Тибс Скагелир точно не ушел оттуда живым?

– Н-нет…

– В глаза смотри!

– Нет, говорю!

– И про мэтра Сарневарда речи тоже не шло?

– Да не заказывали нам их! Точно! Иначе бы втихую сделали – угорели и все. Бывает. А так нам только деньги нужны были – камни ж наверняка не его…