– Вот, прошу, – триумфально указала она, – как штык стоит расписка о возврате. Подпись: Герланд из Рыблии. Говорила же я, что ведьмак тут был и сам свои мечи забрал. А теперь цыганит, наверняка компенсацию содрать хочет! Это из-за него Гонсхорек ноги протянул! От волнения желчь у бедняги излилась и удар хватил.

Однако ни она, ни любая из стражниц не решились подтвердить, что действительно видели, как Геральт забирал оружие. Объясняли это тем, что, мол, вечно тут какие-то крутятся, а они были заняты, потому что ели.

Над крышей здания суда кругами носились чайки, пронзительно крича. Ветер прогнал на юг грозовую тучу над морем. Выглянуло солнце.

– Хотел бы заранее предупредить, – сказал Геральт, – что на мои мечи наложены сильные заклятия. Прикасаться к ним может только ведьмак, а у остальных они отбирают жизненные силы. В первую очередь это проявляется в виде проблем с потенцией. То бишь, половое бессилие. Полное и постоянное.

– Будем иметь это в виду, – кивнул инстигатор. – Пока, однако, я просил бы вас не покидать город. Я, пожалуй, закрою глаза на потасовку в кордегардии, тем более что там постоянно происходит что-то подобное, уважаемые стражницы довольно легко поддаются эмоциям. А поскольку Юлиан… То есть, господин Лютик ручается за вас, то я уверен, что и ваше дело в суде решится благоприятно.

– Мое дело, – прищурился ведьмак, – есть не что иное, как издевательство надо мной. Травля, вытекающая из предрассудков и неприязни…

– Доказательства будут исследованы, – отрезал инстигатор. – И на их основе будут производиться действия. Так требует закон. Тот самый, благодаря которому вы находитесь на свободе. Под залогом, то есть условно. И вы обязаны, господин ривянин, соблюдать эти условия.

– Кто заплатил этот залог?

Ферран де Леттенхоф холодно отказался раскрыть инкогнито неизвестного доброжелателя ведьмака, попрощался, и в сопровождении своих подручных отбыл в сторону выхода из здания суда. Лютик только того и ждал. Едва они покинули рыночную площадь и вошли в одну из улочек, выложил все, что знал.

– Настоящая полоса несчастливых совпадений, друг мой Геральт. И роковых инцидентов. А если речь идет о залоге, то его за тебя внесла некая Литта Нейд, известная среди своих как Коралл, по цвету губной помады, которой она пользуется. Это чародейка на услугах у Белогуна, здешнего королька. Все понять не могут, зачем она это сделала. Ибо не кто иной, как она, отправила тебя за решетку.

– Что?

– Ну говорю же тебе. Это Коралл на тебя донесла. Это как раз никого не удивило, всем известно, что чародеи на тебя зуб имеют. И тут вдруг сенсация: чародейка ни с того ни с сего вносит за тебя залог и вытаскивает из тюрьмы, куда ее же стараниями ты и попал. Весь город…

– Всем известно? Весь город? Да что ты несешь, Лютик?

– Я использую метафоры и гиперболы. Не делай вид, что не понимаешь, ты же меня знаешь. Понятное дело, что не «весь город», а исключительно немногочисленные хорошо информированные персоны среди приближенных к правящим кругам.

– И ты будто бы как раз такой приближенный?

– Ты угадал. Ферран мой кузен, сын брата моего отца. Я к нему тут заскочил с визитом по-родственному. И узнал о твоем деле. И тут же вступился за тебя, надеюсь, ты в этом не сомневаешься. Поручился за твою честность. И рассказал про Йеннифэр…

– Вот спасибо от души.

– Оставь свой сарказм. Мне пришлось о ней рассказать, чтобы объяснить кузену – здешняя чародейка клевещет на тебя и очерняет в силу зависти и ревности. Что все это обвинение насквозь лживое, а ты никогда не опускаешься до финансовых махинаций. И вот, благодаря моему ручательству, Ферран де Леттенхоф, королевский инстигатор, главный в королевстве служитель закона, уже уверен в твоей невиновности…