– Эрик! Не говори плохого про мою маму! – возмутилась Варя. – Мне видней! Сейчас она вся изводится от горя и винит себя за то, что отпустила меня к тетке, злой колдунье. А я даже весточку не могу ей прислать. Тетку с домочадцами убили. Я думала, на них напал Алайни. Погналась за ним и пришла в лагерь наемников.

– С чего ты решила, что горный вампир невиновен? Мерзкий крысеныш способен на любую подлость. Из-за его стукачества Ягуару сгорел мой родной город. Погибли сотни людей.

– Алайни не убивал мою тетю и ее семью. И я жалею о том, что не поговорила с ним перед тем, как он уехал с Лордом. Город могли сжечь не по его вине. Огонь и прах. Символы “Темной Эры”. То, что питает их магию.

– Он примкнул к людоедам.

– А если Алайни не знал о них всей правды и сам попал в беду? Хочешь сказать, они жрали людей, а он стоял и смотрел или присоединялся к их пиршеству? Я в это не верю! Он мог не знать, что Ягуар и Лорд едят разумных… И теперь я виню себя за то, что не сказала ему об этом. Я запуталась в чужих подозрениях. Разум затмила чужая ненависть.

– Поздно жалеть. Забудь о нем.

– Алайни был моим другом. Я могла бы его спасти.

– Он мертв или стал таким же, как они. Некого спасать.

– Я не хочу об этом думать, и мысли не прогнать из головы. Вспомню о маме, брате. Вспомню о Шоте, об Алайни, о Ниллин… Сердце страдает и болит… Эрик, – девушка прослезилась.

– Варя, прости, я не хотел тебя расстраивать, – Эрик склонился к ней и обнял за плечи. – Зачем я поднял тему, которой нельзя было даже вскользь касаться? Что на меня нашло? Лучше бы шел молча и любовался красотами острова!

– Иногда нам нужно выговориться, но не всегда становится легче от высказанных вслух помыслов, – Варя без обиды посмотрела на него. – Так говорил древний волшебник, который больше всего на свете ценил тишину и покой. Давай и мы просто помолчим. Смотри, вон та необычная скала похожа на цаплю или аиста.

Из-за напоминающей птицу высокой скалы вышел бородатый старик в распахнутой дубленой куртке, протертой на рукавах и возле карманов. Штаны у него были мокрыми до колен, словно бродил по мелководью, а шнурки ботинок развязаны.

– Вы все погибнете! – хрипло прокричал он, указывая на Эрика и Варю рассаженным до крови об камни пальцем. – Волков прирежут как ягнят. Весь мир сгинет во тьме, и никому не видать спасения, если небеса не озарит свет ангельского крыла!

Смотритель маяка разразился чудовищным хохотом, запрокинув голову и сотрясаясь худощавым телом, а потом внезапно притих и скрылся за скалой.

Ягуар

Рыжему вампиру долго не удавалось сотворить перемещающий портал в Королевский лес. Не хватало магического заряда. Он едва смог призвать очищающие чары для избавления от пятен крови и запаха эльфийской принцессы. Собственная сила была на исходе, и каменный кинжал тяжело пробуждался от послеритуальной спячки. Активность заговоренного клинка длилась пару мгновений – слишком мало для создания безопасного туннеля, не грозящего расщепить путника на микрочастицы.

Ягуару пришлось порезать острием кинжала измученного голодом и усталостью Теронта, пролить на землю полуединорожью кровь для укрепления портала. Это сработало. Рыжий вампир проехал на испуганном, мотающем головой коне через межпространственный туннель. Натянув поводья, он удерживал Теронта прямо, не позволял коню ступить за пределы темно-синей мерцающей дорожки. Кровь продолжала капать из ранки на плече животного и подкрепляла стабильность перехода.

Осень красиво позолотила Королевский лес. Над поредевшими, но пока не оголившимися кронами сияло солнце, вынуждая вампира прятать лицо в тени капюшона дорожного плаща и прищуривать глаза.