Мы вернулись в здание думы и закрылись в уже проветрившимся архиве. Коля притащил сюда откуда-то из соседних помещение небольшой журнальный столик и три стула. И мы, усевшись за столом, принялись за трапезу и попутное обсуждение.

– Так какие у нас планы? - спросил парень, откусив приличный кусок от пирожка.

– У нас? Я вообще-то сказала, что именно мы сегодня делаем.

– Я про другое!

– Про другое мы будем думать после, как здесь все решим. Настя, найди какую-нибудь хорошую книгу по местной истории и дай Николя, чтоб он нам почитал. А ты, Коленька, пока наша архивариус ищет книгу, принеси мне что-то, чем можно рисовать по ткани.

– Ну, у меня есть перо и чернильница, подойдет?

– Подойдет, - согласились мы.

С трапезой покончили быстро. Мне даже показалось, что они специально спешили, чтоб побыстрее приступить к делам. Даже пришлось шикнуть на них, чтоб оставили мне пирог, чтоб не ходить голодной.

Николай принес чернила. Я расположилась у стола, разбирая мешочек с моими добытыми у портной тканями. Настя нашла нам нужную книгу, и парень устроился под окном читать нам вслух, или делал вид, что читает, утверждая, что под окном лучше, там-де свет еще падает сквозь стекло. Переубеждать и спорить мы не стали. Коля читал чуть быстрее, чем просто по слогам, и я порой вообще не понимала, что именно он там читает. И конечно же, оба моих помощника часто отвлекались, чтоб посмотреть, как я обрисовываю нужные мне детали на ткани. Ножницы мне, кстати, предусмотрительный Коля тоже принес. В общем, к ужину я все же смогла пошить простенькую марионетку. Конечно, она была не пределом совершенства, но по крайней мере выглядела прилично в отличии от кукол местного “кукольника”. Так и не удалось узнать его имя, хотя, не такое уж и большое упущение.

– Можно, я возьму ее? - глаза Насти горели, ей так хотелось эту куколку, что я не смогла отказать.

– Да, конечно, бери, если она тебе так понравилась. Я еще одну сошью.

– А нет, я вам ее верну, только покажу маме!

– Ой, я думаю, твоей маме не составит труда сделать лучше, - немного смутилась я.

– Может, но она не знает как и не хочет в этом разбираться. А так, я ей покажу вашу и, может, смогу уговорить сделать еще несколько похожих!

Я посмотрела на свою куклу скептическим взглядом и решила, что надо уж точно не первую ей отдавать, может, вторую там или третью, ну которая поприличнее будет. О чем тут же сказала Насте.

– Хорошо, - она выглядела немного расстроенной и, кажется, обиженной.

– Настя, да бери ты ее, если хочешь, мне не жалко. Просто я хотела сделать покрасивее…

Девушка снова выглядела счастливой и прижимала к груди сей щедрый дар и книгу. Потом посмотрела на книгу и протянула ее мне.

– Ой, вот. Я нашла книгу вашей предшественницы!

Я взяла книгу, открыла и обомлела. Моя предшественница, оказывается, не просто так, а с целой тетрадкой общей приехала. И эту самую тетрадку в корочки, как книгу, спрятали, чтоб она не помялась и не испортилась. Хотя на некоторых листах были видны следы жидкости, но те никак не повлияли на слова, написанные обычной шариковой ручкой.

РУЧКОЙ! У меня же где-то в рюкзаке было заныкано пару ручек, вдруг придется какие бумаги подписывать или еще чего такого! Надо их найти, а то пером у меня такие каракули получаются. Так, надо идти к себе, ну точнее, в лавку снеди. И я уже засуетилась, и даже собралась бежать, как меня остановили ребята.

– Гвиневра, а мы пойдем на ужин?

– Я думала, что мы так-то поели… - я смотрела на их голодные глаза и поняла, что все же стоит сходить, а то одни они не пойдут, останутся голодными, - Пойдемте!