Бодро трусящая лошадка доставила их прямо к простенькой калитке посреди совсем уж неказистого забора из обычных прутьев. Дядя на этот забор смотрел со злостью – он только казался простеньким, плюнь, и развалится. На самом-то деле даже кирпичная стена была бы не такой надежной…

– Тпру! – дядя натянул вожжи и, не дожидаясь племянника, соскочил на землю. Подбежал к калитке и со злорадством предъявил дарственную:

– Открывайся!

Калитка даже не шелохнулась.

Чуть подумав, дядя приложил лист бумаги с подписью Леи вплотную к деревянным доскам:

– Ну же!!

Никакой реакции со стороны проклятой калитки не последовало.

Дядя подумал еще и прочитал вслух саму дарственную, то, что написал мэр, и – четко и громко – подпись Леи:

«Добровольно и с радостью передариваю дом мага Люксена уважаемому мэру…»

Ни-че-го!

– Тьфу! – сердито сплюнул дядя. – Это же не я, а ты должен открывать. Давай, иди сюда! – приказал племяннику. – Держи лист и скажи: откройся!

Мэр послушно, но втайне чуть-чуть злорадствуя, подошел поближе к калитке, забрал бесценный лист из рук дяди, слегка оттеснив его в сторону, и гордо, как на публичном выступлении, заявил:

– Теперь я здесь хозяин. Откройся!

Растерянно обернулся к дяде:

– Не открывается. В чем дело?

Они еще долго пытались убедить бездушную калитку пропустить их – снова и снова прикладывали лист к ней вплотную, клали его на землю, попробовали кинуть через забор…

– Дай-ка я еще раз посмотрю, – мрачно сказал дядя, забирая из рук племенника неработающую «верительную грамоту». Перечитал про себя по слогам, потрогал текст пальцами, понюхал… Недоуменно скривился… Потом, что-то сообразив, произнес короткое заклинание… И, горестно застонав, швырнул лист на землю, разразившись длинной тирадой…

– Что не так? – мэр, у которого, как и полагается любому руководителю, был отменный нюх на всяческие неприятности, выжидательно прищурился.

– Это копия!

– Что?

– Копия! Не подлинник, а копия дарственной! – дядя сопроводил это горькое признание новой злой тирадой. – Здесь нет разрешительных заклинаний мага, это пустая бумажка!

– Что ты говоришь, – ошарашенно протянул мэр, представляя последствия этого неприятнейшего сюрприза.

Дядя тяжело дышал, но молчал, похоже, ругаясь уже про себя. Потом резко спросил:

– Сколько уже девчонка сидит в башне?

– Третий день…

– Значит, еще жива. Ее надо вытаскивать оттуда.

– Но объявление… Она же в розыске…

– Поторопился ты с объявлением! Но ничего… Снимешь. Скажешь, что казна нашлась, извинишься, покаешься… Примешь, как любимую дочь!

– Она разве поверит…

– Пусть Арден ее спасет! – приказал дядя. – Пусть ругает тебя, клянется ей в любви! Пусть скажет, что ты запретил ему на ней жениться, поэтому и кинул ее в башню. И заподозрил в краже! Давай, поехали уже!

И он быстро заскочил в кибитку. Мэр лихорадочно просчитывал в уме, может ли такое получиться? А ведь может! Сын и метлу не сломал…

– Племянник, быстрей!

Мэр поспешно подобрал с земли бесполезную бумажку – нечего ей тут валяться, еще найдет кто-нибудь – и тоже полез в кибитку…

Глава 12. Лесная хозяйка

– О, как интересно! У нас молоденькая ведьмочка в гостях!

Лея удивленно посмотрела – кто это говорит?

Она уже четвертый день упрямо летела все дальше и дальше на юг, в ту сторону, где Страна драконов. Едва покинув, никем не замеченная, свой город, Лея решительно свернула с проторенного пути – вот совсем не надо, чтобы ее тут отловили – прямиком к дальнему лесу. И решила двигаться кратчайшей прямой дорогой, то есть там, где собственно дороги-то и нет. Ну, что такое прямая дорога на деле, становится понятно, только когда его выбираешь. Вдоль проторенного тракта – да, дальнего, да, извилистого, но отнюдь не пустынного – который ведет в столицу, есть и села, и городки, и гостиницы. А на прямом пути – только дремучий лес.