Я стала опасно в первую очередь тем, что отступники непредсказуемы в своих действиях и безконтрольности. Их невозможно контролировать и использовать в своих целях, если те сами не захотят играть по их правилам, а потом взять из этого какую-то выгоду для себя. За такими магами всегда льются реки крови, потому их уничтожают в первую очередь, а за головы преступников получают огромное вознаграждение.

Меня тоже постараются убить и не станут бояться смерти. Ради таких денег грех не рискнуть — так думают многие. И каждый считает, что он особенный и у него обязательно всё получится. Вот только меня могут попросить схватить и привести живой, а за это сумма будет приличной. Я даже представляю, кто именно будет заказчиком. С моей стороны будет большой риск впутывать в эти разбирательства, так как сама не знаю, смогу ли постоянно сдерживать свою силу и никого не убить.

Драконье сердце всё усложняет. С одной стороны, я буду проще ко всему относиться, но при этом загораться азартов во время боя и пойду до конца, пока противник не сдастся или не умрёт. С другой моя связь с инкубом, которая получила все шансы, чтобы окрепнуть. Связь истинной пары закрепится, если мы будем постоянно видеться и контактировать прикосновениями, поэтому лучшим решением проблемы будет отдалиться друг от друга.

Но он этот вариант даже не рассматривает, судя по его взгляду. Треклятый демон, как и вампир, решил идти до конца и во что бы то ни стало сделать меня своей.

Если вспомнить характер драконов, то мне будет очень сложно сопротивляться заложенным природой инстинктам. Значит, мне останется только либо покориться судьбе и плыть по течению, либо найти себе кого-то относительно похожего на меня, а после одолеть врага и ни на что не отвлекаться. И плевать, что в итоге станет со мной: умру или выживу. Не важно, стану ли я самым опасным преступником Монгайра и убью ли невинных. Знаю лишь то, что меня смогут остановить архимагистры. Для них это будет не первая битва с отступником, так что переживать особо не о чем.

– А вам всем не показалось странным, что принца Альгаса убили именно сейчас? – вдруг спросил Валтер. – Никто, кроме архимагистров, не знал, как изменилась Леграсса во время обряда, потому что она сразу же перенеслась порталом. Если судить по словам свидетелей, то в отражении она уже была такой, какой мы видим её сейчас, но сама она на тот момент находилась в Бездне.

– Это ты так намекаешь, что среди нас затерялся предатель и мы снова потеряли одного из своих? – насмешливо поинтересовался один из магов, впившись в наследника Ориндейла колючим взглядом.

– Такой вариант можно допустить, – не стал отрицать рыжий бездарь. – Вспомните события прошлого, когда вы не заметили у себя под носом врага и лишь относительно недавно обнаружили разложившийся труп товарища в одной из заброшенных комнат замка. К тому же, нашли вы его только потому, что враг сам того пожелал и уже успел сделать всё, что собирался.

– И что же, нам теперь всем проходить проверку на подлинность своей личности?! – взвился всё тот же архимагистр.

– Неплохая идея, предосторожность лишней не будет, – подозрительно сощурив глаза, произнёс Риадар. – А ты, Гардас, реагируешь на его слова слишком резко. Осторожнее, иначе первым попадёшь под подозрение. Мы сейчас же все проверимся!

От таких слов моя правая бровь вопросительно изогнулась. Я обвела взглядом разом напрягшихся хранителей баланса Монгайра и почему-то мне подумалось, что появившийся шар посреди комнаты далеко не просто считывает ауру магов, а имеет ещё и какой-то побочный эффект. Гардас при виде артефакта и вовсе побледнел, из-за чего невзначай брошенные слова Риадаром начинали постепенно приобретать свой смысл. Моё чутьё впервые молчало и ни в какую не хотело мне помогать, но взгляд нет-нет, да возвращался к Лоркасу.