– А ведь мы победили, – вдруг сказал Тай, подняв на меня взгляд. – Ты ж с Милтоном и Фаулдом магический договор заключил. И по нему они теперь будут обязаны выполнить все условия. Или… лишатся своей магии.

По мере того, как Тайрис говорил, на его лице расцветала довольная улыбка. Казалось, он даже перестал замечать, что находится в камере, будто это больше не имело никакого значения. А его довольство передалось и мне.

– Но когда ты согласился на озвученные ими условия, я хотел тебя прибить! – добавил он, сердито глянув на меня. – Какого демона ты взял на себя право ставить на кон честь Кайли?!

– Потому что не собирался проигрывать, – ответил я резко. – Если бы мы не справились, за нас бы это сделала Мегги. Поверь, я знаю, на что она способна. У этих тварей не было ни единого шанса на выигрыш.

– Но это нечестно.

– А приводить ещё пятерых честно?! – вспылил я. – А заставлять их драться вместо себя? А принуждать слабую девушку…

– Хватит. Я понял, – резко бросил Тай. – То есть, ты просто играл по их правилам?

– Нет. По своим. И на этом мы закроем тему. А то боюсь, что придётся выслушивать лекцию о моём моральном облике.

Тайрис фыркнул и отвернулся. Я же снова лёг на лавку и прикрыл глаза. Вообще, мне очень многое хотелось спросить, узнать о матери, отце, да вообще обо всей семье. Но я понимал, что взамен придётся рассказать и о своей жизни, а тут мне гордиться было нечем.

Вряд ли выросшему в любви аристократику понравится история о том, как я впервые украл палку колбасы на рынке, а потом мне за это чуть не отрубили пальцы? Или о том, как забрал расписки из сейфа одного крайне предприимчивого лорда, нашёл там письма от любовницы, а потом продал их ему же, угрожая передать информацию его супруге? Да вся моя биография состояла из краж и попыток выкрутиться!

Я кочевал от неприятностей к неприятностям, лишь изредка давая себе мелкие передышки на пару дней. Вся моя жизнь была одной сплошной авантюрой, да и сейчас я попал в камеру точно не по недоразумению. Сегодня я вырубил семерых крепких парней. Пятерых с помощью Магнолии, двоих – сам, Тая в бой попросту не пустил. Меня, определённо, есть, за что наказывать. Но есть и причины, чтобы оправдать.

Размышляя о своём прошлом, настоящем и о превратностях судьбы, я незаметно для себя погрузился в тревожный сон. Правда, проспал недолго, а в реальность меня вернули резкие посторонние звуки.

Послышались быстрые уверенные шаги, громыхнул старый засов, заскрипели ржавые петли, и в тёмную камеру вошёл высокий мужчина в чёрном костюме, в котором я не сразу узнал ректора академии.

Он зажёг под потолком несколько светящихся магических шариков, и комнату залил желтоватый свет. От неожиданной яркой вспышки я зажмурился, но когда всё-таки смог совладать со зрением, то увидел крайне удивлённого ректора. Тот переводил взгляд в меня на сонного Тая, и выглядел крайне озадаченным.

– Интересные дела, – протянул руководитель академии, скрестив руки на груди.

Под его ногами пробежала потревоженная звуками и светом жирная крыса, и ректор брезгливо поморщился.

– Идите за мной. Поговорим в кабинете. Страж должен приехать через час, так что у вас есть время поведать мне свою версию произошедшего вчера, – проговорил он и добавил: – А ещё мне очень интересно, откуда в моей академии взялись двое Тайрисов Дартских.

Магнолия

Меня кто-то тряс за плечо и делал это резко и настойчиво. Я попыталась отмахнуться, удержать ускользающее сладкое сновидение, но неизвестный негодяй не желал оставлять меня в покое.

– Да проснись же ты, – прошипел кто-то рядом громким шёпотом. – Магнолия, давай. От тебя сейчас зависит слишком многое.