– Мы пришли в женскую башню, – шепотом произносит Нор-как-его-там, – так что давай не будем шуметь. Мне здесь нельзя находиться.

– А зачем вызвался тогда помочь? – В полный голос отвечаю я, ведь, судя по логике, мне-то здесь шуметь можно.

– Вызвался? – Оборачивается паренек на меня и прищуривает один глаз. – Помочь? Все несколько сложнее.

– Ага. – Руки на груди складываются сами собой, а ноги оказываются в стойке «я здесь главная», где опора приходится на бедро. – Поняла я твои сложности. Заста-а-авили. А я все думаю, что за волонтер такой нашелся, который руку даже боится пожать при знакомстве. Теперь-то все встало на свои место.

– Нет. Сложнее. – Стоит на своем важный студент, косясь на меня уже исподлобья. Эх, перегнула я, пристыдила его. Ну, придется привыкать. Сами меня сюда притащили, теперь пускай расплачиваются за свои грехи.

– Так, а где комната? Мы же сюда для этого пришли, помнится мне.

Я оглядываюсь по сторонам. Всё такие стены, пол, потолок. Разве что дверей больше. В остальном никаких отличий от других коридоров. Ну, и удивительно, конечно, что мы уже находимся в другой башне. Значит, их здесь несколько. Интересно, сколько и чем они «знамениты».

– Вот. – Показывает Нор-нор-нор вывернутыми ладошками вверх на ближайшую дверь.

– Я могу войти?

– Сейчас? – Его голос дергается, а глаза раскрываются в страхе. Эхом по этажу раздается, как он сглатывает слюну.

– Ну, а когда ж ещё? Зря шли сюда столько? Да и как я вообще потом смогу найти путь сюда, если даже двери-то не открою?

– Я… отойду. Только недолго там. Мне здесь нель…

– Да помню я. Память меня еще не подводила настолько.

Мысленно я осекаюсь, но вида не подаю. Память не подводила… Ага, конечно. Этот молодой человек мне только представился, как я уже забыла половину его имени. А в остальном винтики в голове ведь прекрасно функционируют! Да и мало ли какой стресс я испытала, могу что-то и напутать после всего.

А почему вообще я сама перед собой стою и оправдываюсь, когда нужно просто открыть дверь? Кому это всё? Надеюсь, что тут мысли никто читать не умеет, а то будет неловко.

Да сколько можно отвлекаться! Ух. Вот злюсь сама на себя, а всё равно ничего не делаю.

– Ты долго еще будешь дверь запоминать? – С надеждой в голосе спрашивает Нор-когда-то-вспомню.

– Вот пытаюсь. Но, знаешь, сложно. Они же все одинаковые.

– Так постарайся, – чуть ли не цедит он сквозь зубы и тут же разворачивается.

А я тем временем дотрагиваюсь до деревянной ручки и толкаю дверь. На удивление, она поддается. Никаких кодов и паролей у меня не спрашивают. И я уверенно захожу внутрь.

Комната оказывается вполне просторная. Я бы даже сказала, что слишком. Она условно поделена на три сектора, выступающими стенами, служащими разделителями территориями. На каждой из них расположено по две кровати. Методом вычисления понимаю, какая из этих кроватей свободна. Она идеально заправлена, на тумбочке, стоящей рядом, также не стоит никаких принадлежностей. Но садиться и проверять на удобство будущее место для сна я не тороплюсь. Прохожу вокруг, изучаю пространство.

Сразу же на глаза попадается стена за кроватью. Она желтая. И почему-то такая только одна. Вся комната окрашена в нежно-голубой цвет, но именно моя стена – желтая. Ненавижу этот цвет всей душой! Нужно будет что-нибудь придумать, иначе ночевать придется на коврике у двери, которого, кстати, здесь нет. Значит, кровать передвину! Все, что угодно, лишь бы не желтый цвет в моей жизни.

Этому, к слову, никакого объяснения нет. Вот просто не нравится. Раздражает. До истерики доводит. Серые стены куда приятнее, чем этот неприятный, стоящий комом в горле, гнойный цвет.