Если он хотел меня запугать, то вышло ровно наоборот – вернуться к новой квартирке было единственной моей целью.

– …но перед этим обязали выплатить мне компенсацию и наложили штраф за привязку нечисти к этому дому, – оборвал мою радость лорд. – А если ты снова скажешь, что у тебя нет денег, то сразу уточню. Конклав это не волнует, и тебя просто отправят на обязательные работы.

– Но ведь это они ошиблись… – попыталась спорить я.

– А ты подписала договор на перемещение, так что, формально, они правы. А с учетом суммы, работать здесь тебе придется лет десять, – отрезал Нортон.

– Десять лет? – выпучила глаза я.

Это что тут за конские штрафы?

– А ты как думала? Нечисть, привязанную к дому, уже никак не изгнать.

– Но я ведь могу забрать его с собой…

Перспектива жить с Семой прельщала куда больше перспективы батрачить десять лет из-за каких-то штрафов.

– Можешь, – кивнул лорд. – А потом он может вернуться и снова поселиться тут. Поэтому размер штрафа должен компенсировать стоимость дома. Десять лет – это еще с очень большой скидкой, потому что особняк в центре столицы выйдет куда дороже… намного дороже.

– Нет уж, мне за свою квартиру пятнадцать лет кредит выплачивать, не хватало еще и чужому дяде дом покупать!

– Ну, как я уже сказал, если ты приведешь в порядок поместье, то я готов проявить снисходительность. В конце концов, я не монстр и могу войти в положение…

– Хорошо, – тут же согласилась я, быстро прикинув в уме варианты.

Лучше уж попробовать овладеть магией, чем застрять здесь надолго.

– Вот и договорились. А теперь давай составим новый контракт.

– Зачем контракт? – икнула я.

После случившегося, на это слово у меня развилась острая аллергия.

– А как ты хотела? Отношения надо регламентировать, – противно ухмыльнулся Нортон. – Я пока займусь бумагами, а ты угомони уже наконец своего друга, которому столь опрометчиво дала имя.

Нет, вот он не мог не напомнить, да?

Впрочем, вместо ответа я лишь кивнула, подумав, что в этот раз буду перечитывать договор внимательно, и направилась на второй этаж, где завывал Сема.

– Кира! Живая! – увидев меня, полтергейст перестал издавать эти жуткие звуки, и распахнув объятия, бросился навстречу. Пролетел насквозь, обдав жутким холодом и зафыркал: – Вот это у тебя внутренний мир… бррр, больше так делать не буду.

– Не делай, – согласилась я. – А какой мне еще быть, мертвой, что ли?

– Ну вдруг этот идиот тебя бы убил, – пожал плечами Сема.

– Ага, а ты значит, вместо того, чтобы помочь, сидел и выл?

– Я не выл. Я скорбел. Заранее.

Ну надо же, какой молодец…

– Заканчивай свой концерт, – скомандовала я. – Завтра будешь мне помогать, а до того времени веди себя тихо, пожалуйста.

– Помогать? – Сема заинтересованно подлетел ближе. – Надеюсь, помогать избавляться от лишнего молока?

– Помогать избавляться от лишней нечисти в поместье, – фыркнула я.

Магия – магией, но одна в эту дыру лезть точно не собиралась. Во-первых, лорда в лягушку превратить у меня случайно вышло, и уверенности в удачном повторении этого опыта я совсем не испытывала. Ну а во-вторых, помогла же я Семе имя получить? Вот пусть теперь и он мне помогает!

– Не-е-е, – помотал мордой полтергейст. – Я туда не вернусь. Там все страшные.

– Страшные? – я передернула плечами, даже не желая думать о том, кого это чудо-юдо может считать страшным.

– Ну да…

– А ты себя-то в зеркало видел?

– Нет, конечно, нечисть в зеркалах не отображается. Но я точно знаю, что самый красивый полтергейст.

– Ну-ну… – усмехнулась, поглядев на жуткую морду. – Это тебе кто говорил? Бабушка?

– Одна ведьма. Не бабушка, скорее, девушка… она чуть старше тебя была.