Присаживаюсь и начинаю рассказывать то, что вспомнилось. Через минуту женщина меня перебивает и произносит:

- Этого достаточно.

Пока она подзывает к себе мой путеводный клубок, а затем водит над ним рукой, мужчина с кустистой бородой дружелюбно улыбается:

- Вы блестяще справились. Можете быть свободы.

Растерянно благодарю и выхожу из кабинета. Как-то все слишком неожиданно произошло.

Юму приходится дожидаться минут десять, и за это время я успеваю изнервничаться, поэтому первым делом спрашиваю:

- Ну, как прошло?

Юма пожимает плечами:

- Да вроде бы неплохо. Я немного переволновалась и поначалу сбивалась, но потом сумела собраться. Пойдем дальше?

- Пойдем.

Следуя за путеводным клубком, доходим до конца коридора, сворачиваем вправо и поднимаемся по лестнице на второй этаж. Через галерею с портретами великих магов попадаем в круглый зал с четырьмя дверьми, одна из которых оказывается пунктом нашего назначения.

За дверью расположился большой круглый зал с куполообразным потолком и высокими стрельчатыми окнами. На полу красного дерева парты, рассчитанные на одного ученика, расставлены полукругом вокруг массивного преподавательского стола, за которым восседает прекрасная эльфийка, чьи белокурые волосы собраны в высокую прическу и совершенно не скрывают острые ушки.

У двери нас перехватывает девушка, которая подсказывает, за какие парты сесть, а затем раздает листы с заданием. И если в первых пунктах нужно всего лишь вставить пропущенные буквы или расставить знаки препинания, в последнем задании просят описать, что чувствуешь, стоя у реки в жаркий летний полдень. Невольно приподнимаю брови – слишком уж неожиданное задание, которое больше подошло бы для экзаменовки будущих поэтов, архитекторов или каких-то других творческих специальностей. Но если надо, значит, придется поднапрячься.

Эльфийский я знаю не то, чтобы очень хорошо, но вполне могу читать детские книги с красочными картинками, которые есть в бабушкиной библиотеке. Именно из-за них я и начала учить этот язык. Помня, как эльфы любят вычурные предложения, напрягаю свой мозг и выдаю что-то про легковесные облачка, чья тень не может соперничать с прохладой ледяных родников, впадающих в реку; резких полуденных тенях, грубо очерчивающих границу света и тьмы; ощущение застывшего времени, когда даже птицы молчат, сморенные жарким полуденным солнцем. Результат получается, на мой взгляд, не идеальным, но вполне терпимым - когда подхожу к столу преподавательницы и протягиваю ей листик, совсем не волнуюсь. Она вчитывается в строчки, хмурится немного, но кивает. Затем проводит ладонью над путеводным шаром и произносит:

- Вы блестяще справились. Можете быть свободны.

Юма выходит через несколько минут, и мы отправляемся на самую сложную часть сегодняшних испытаний – собеседование.

Попетляв немного по лестницам и коридорам, спускаемся, если мои чувства меня не обманывают, в подвал. Путеводный клубок приводит нас в небольшой зал с единственной дверью, перед которой стоит высокий темноволосый парень. Только открываю рот, чтобы завязать с ним разговор, как из нужной нам аудитории выходит хмурая девушка и сквозь зубы цедит:

- Можешь заходить.

Темноволосый проскальзывает внутрь так стремительно, что остается только поражаться.

Трусливую мысль о том, чтобы попросить Юму зайти первой, решительно отметаю – я никогда не была трусихой и сейчас не самый правильный момент, чтобы начинать ею быть. Сделаю все, что смогу, а если этого окажется недостаточно, у меня есть план «Б», так что домой я в любом случае не вернусь.

Дождавшись, пока дверь снова откроется и мимо меня пройдет сияющий парень, не оставляя себе времени на раздумья, захожу внутрь.