– Ой, слава те господи! Я вас нашла! Хорошо, что вас здесь все знают, а то бы кони двинула.

– Милая моя, я тебя на днях уговаривала послушать меня. И искать бы тогда не пришлось! Но ты же сама у нас умная. Особенно чужим людям помогать. Вот поэтому чуть и не сдохла в моем дворе! Слава богу!

– Ой, здравствуйте! Можно пройти и присесть? А то сил у меня нет совсем, ушли куда-то.

К двери подошла замученная женщина с серым лицом и с провалившимися глазами. Дыхание у нее было каким то интересным, как будто воздух не мог пройти дальше горла, поэтому дышала она часто часто. А еще она была как будто переломлена надвое, и верхняя половина очень завалилась вперед. Правой рукой она держалась за поясницу, а левой рукой прижимала к себе сумку. И на вид она была какой-то старой и немощной. Хотя я понимала, что она на много младше моей бабули. А бабуля тоже с интересом наблюдала за ней, пока она перемещалась. И не заставила ее сесть на сундук, а поставила стул и пригласила к столу.

– Сейчас я тебе чаю налью, слава богу сейчас только скипел, и меду дам. И ты это все выпьешь и съешь, а потом будем разговаривать с тобой.

– Как скажете, Дарья Николаевна, я уже сто раз себя прокляла, что вас не послушала. Да и адрес не собиралась запоминать. Думала не нужно мне к вам в гости. Только и осталось в голове Красного восстания пять, а квартиру, убей не помню. Хорошо хоть это запомнила. А то как скрутило меня позавчера, так хоть на стены лезь. Ни таблетки, ни компрессы не помогают.

– Ты давай пей чай, сейчас станет полегче. А я еще налью. А ты вспоминай, что ты без меня делала. Вспоминай все до капельки. Мне очень это нужно.

– А и вспоминать нечего. Прибежала я с дачи домой. Квартиру проветрила, цветы полила, и бегом к Ларисе извиняться, да оправдываться.

– Вот скажи мне, Ольга Матвеевна, какая сила тебя туда тащит? Очень мне надо это понять.

– А я и сама не знаю. Ведь вы правы, она мне никто, и звать ее никак, и сын мой развелся с ней и видеть ее не хочет! А я что делаю, дура старая? Сыну жизнь усложняю!

– Слава богу, хоть задумалась! Это после того, как тебя скрутило? Вот так вот, нагнуло, и по башке стукнуло? По совету то думать не хотела! Ведь я же тебе не добра хочу!

– Ой, простите, Дарья Николаевна. Боль, она действительно, сильно меняет взгляд на мир.

– Слава богу. Рассказывай дальше. Что там Лариска? Когда и куда вы с ней пошли?

– А никуда не пошли! Лариски то и дома не было!

– Как дома не было? А ты то успокоилась?

– Так ее мать дверь открыла, вся в слезах!

– Ну вот, так уже проясняется все. А Лариса где?

– Скорая ее увезла в гинекологию с кровотечением!

– Вот это новости, так новости! Такого и я не ожидала!

– Это еще не все. Ей кровь льют без остановки, кровотечение остановить не могут, в реанимации лежит. Мать плачет, к смерти готовится.

– Ну смерти то мы не допустим. Но чем дальше, тем интереснее.

Ольга Матвеевна прямо на глазах распрямлялась и превращалась в еще не старую женщину.

– Дарья Николаевна, а где у вас туалет? А то мне действительно полегчало.

– Прямо по коридору. Иди в туалет, а я морс приготовлю, прямо сейчас унеси его в больницу. Пусть на тумбочку поставят, а то умрет девка. И домой иди. Завтра новости про Лариску узнаешь, и придешь ко мне.

Бабушка закрыла за Ольгой Матвеевной дверь и стала раскладывать карты.

Бабуля раскладывала свои карты, и думала, а я наблюдала за ее руками и тоже думала. Только совсем не о том, о чем бабушка. Она то соображала, что дальше делать, а я думала о том, чем все это кончится, очень мне было интересно. Кстати, о картах. Моя же бабуля и научила меня гадать, лет в тринадцать наверное. И я долго этим пользовалась. Пока не поняла того, что карты тебе покажут все, что ты хочешь, или то, чего боишься. На мой взгляд, это всего два варианта. Но это будет только картинка твоих мыслей и страхов, ни больше, не меньше. А дальше все зависит от тебя. Либо ты в мечты пойдешь, либо в страхи. Я в страхи пошла.