– Навлечь беду? А ты никогда не задумывался, сколько бед вы навлекаете своими расправами? Сколько детей осталось без родителей? Жен без мужей? Родителей без опеки в старости? – девушка слегка порозовела от напряжения, а рука рыцаря уже потихоньку начинала слушаться хозяина – он уже чувствовал пальцы. – Я, как ты заметил, обладаю некими способностями. И уже подумываю, не показать ли вашему старикашке-императору, что на самом деле значат эти пафосные слова – навлечь беду.

Инквизитор понял, что полностью вернул контроль над рукой. Девушка увлеклась, дала волю эмоциям… потеряла контроль. Ной немного поднял взгляд, выбирая удачный момент.

– Именно поэтому мы казним всех, женщин, детей, стариков. Чтобы некому было мстить. Что до тебя…. В твоих словах – ересь, твои желания преступны, а дар твой – называется черной магией.

С этими словами он выбросил левую рука в глаза девушке в обманном жесте, а правой что есть мочи рубанул наотмашь, с широкого замаха, прямо в точеную шею. Раздался дикий вой, и от него в сторону границы света метнулась серая тень. Звук стих, как только она нырнула во тьму, и на инквизитора из ночного тумана уставились два уголька глаз. Обхватив распухавшую на глазах кисть второй рукой, Ной отметил, что одному ему тут точно не справится – бестия была действительно сильна.

– Верный пес императора, – голос всхлипывал и стал совсем детским, можно было подумать, что из густой пожелтевшей травы с ним разговаривает обычный ребенок, если бы не два светящихся глаза, которые смотрели на него из спасительной темноты.– Вы убили мою маму, а она ничего не сделала плохого. Теперь ты хочешь убить меня. За что? Мой дар – он дан мне по праву рождения. И я применяла его лишь во благо. До этого момента. До встречи с тобой я сомневалась, я оставила тебя в живых, после того, как в приступе ярости расправилась с остальными убийцами. Я хотела, чтобы ты донес мою боль. А ты понесешь проклятие. Теперь – ты подчинен одной цели. И идти тебе будет легко только в сторону своей судьбы. А судьба твоя – положить сердце твоего императора на этот курган. Своими руками. А я буду смотреть. За тобой….. Всегда…..

С последними словами голос стал затухать, как и начали меркнуть светящиеся точки, смотревшие на него в ночи. Резко начало светать, и там, где минуту назад горели звериные глаза, постепенно растворялся под первыми лучами солнца свитый из тумана силуэт прекрасной девушки.

К исходу четвертого дня пути Ной встретил гонца из Пришты в Бэйл, который любезно согласился довезти его на сменной лошади до старого поселка лесорубов, благо ехать оставалось совсем недалеко. Сменный комплект одежды все того же гонца был хоть и не в пору, но зато позволял сойти за кого угодно, но только не за бойца из отряда святой инквизиции. По крайней мере, на первый взгляд. Не все разделяли методы и практики этого благословенного солнцем ордена, а потому – лишний раз раздражать простой люд не стоило. Упрятав в свои сумы Ноеву кольчугу, за которую в столице можно было выменять небольшой дом, гонец помчался дальше по своим делам, оставив рыцаря у окраины Бэйля. Городишко состоял из дюжины капитальных построек, таких как церковь, таверна и постоялый двор, окруженных утлыми лачугами работяг и парой особняков горожан позажиточнее. Наперво помолясь в церкви, волкодав быстро расспросил местного священника. Печать инквизиции побудила служителя солнца потрясти мошной, однако городишко был беден, как и его церковный приход. Вырученных монет хватило бы разве что на одежду по размеру, не то чтобы на снаряжение и лошадь, поэтому Ной отказался от этой помощи. После чего направился к ростовщику, которого рекомендовал святой отец.