– Пфф… И это всё? За полгода они не нашли ничего существенного.

Теперь понятно, почему Дион решил взять всё в свои руки… то есть лорд Эледан…

Эти мысли разделили моё мнение на два лагеря. Первый – где аристократ виноват и является убийцей, а нанял нас чисто для отвода глаз. Второй – он не виновен и пытается очистить своё имя.

После еще одного взгляда на папки с бесполезной писаниной появились новые мысли.

Обе стороны – верхушка мира. На одной чаше весов богатая семья, занимающаяся фармацевтикой и являющаяся не близкой, но всё же роднёй правящей династии. На другой – самый древний и властный род. Кто кому перешёл дорогу? И кто сейчас платит звонкой монетой, чтобы совали палки в колеса сотрудникам полиции?

– Одно я знаю точно – вляпалась по самые брови!

***

Не прошёл и час с получения документов по делу фон Эледана, как в мой кабинет постучали, и из-за двери показалось улыбающееся веснушчатое лицо.

Лентяи!

И вот я и Эмиль Жюно – офицер полиции, стояли на месте преступления. Мистер Пеппер – владелец пекарни, с глазами полными гнева, тыкал пальцем и обвинял в воровстве мистера Мореля.

– Офицер Жюно, мистер Морель украл мои пироги! Пять яблочных пирогов пропали без следа.

Мне нравилось работать с Эмилем. Он был человеком уравновешенным и опытным, а главное, старательным. Для него решение даже такого незначительного дела, как пропажа пирогов, было дело чести и достоинства. Ему непременно нужно было докопаться до истины, или же он просто был отъявленным педантом.

Эмиль Жюно оторвав взгляд от своего блокнота, где он делал пометки, перевел на возмущенного пекаря и спросил:

– Вы уверены, мистер Пеппер? Почему вы считаете, что это сделал мистер Морель?

– Я видел его! – воскликнул Пеппер, тыча пальцем в сторону дома соседа. – Прошлой ночью, когда я готовил тесто, я видел его силуэт под моими окнами. Он бродил туда-сюда, точно замышляя что-то недоброе!

Жюно, привыкший к подобным заявлениям, кивнул и поджал губы. Его лица коснулась смущенная улыбка, и карие глаза обратились ко мне.

– Лиссандра, пожалуйста. Пролей свет на это вопиющее преступление.

Я стянула с рук бархатные перчатки и подошла вплотную к широкому окну, вид из которого выходил на небольшую улицу. Подушечками пальцев коснулась дерева и аккуратно, постукивающими движениями стала проводить вдоль подоконника.

Не то чтобы я обвиняла своих коллег в лени. Да, с моей помощью преступления раскрываются быстрее, но и тогда встаёт вопрос ребром – зачем нам нужно такое количество офицеров, экспертов и комиссаров, если всю главную работу выполняю я? Я могу заменить весь полицейский участок!

В одну руку я взяла полотенце, которым был укрыт один из украденных пирогов, другую плотно приложила к подоконнику. Закрыла глаза и сделала глубокий вдох. По позвоночнику пролетела ледяная стрела, по коже побежали мурашки, сердцебиение стало замедляться.

Чем ближе произошли события по времени, тем их легче разобрать. Касаясь предметов, я могу видеть окружающую обстановку в прошлом. Это как плёнка в синематографе, прокручиваемая задом наперёд.

Передо мной проплывали картинки. Как Эмиль берёт показания у хозяина заведения, как мы вошли в пекарню, где ругались Пеппер и Морель. Как пекарь тычет пальцем в пустой подоконник. Помещение тускнеет, рассвет перетекает в тёмное время суток. Ночь сгущается. Час, два, три часа назад и вот момент истины. Грязные подростковые и детские ладошки тянутся к пирогам. В окне показались лица голодных оборванцев с Рейвен Гроув.

Я оторвала ладонь и приложила к груди, сделала глубокий вдох и только потом открыла глаза. Сообщила об увиденном ведущему расследование офицеру, описала воришек и, так как время уже было позднее и рабочие часы закончились, направилась в свою квартирку на отшибе. Всё остальное ложилось на плечи Эмиля Жюно. Скорее всего, он убедит пекаря, что мальчишек не получится найти, а пять пирогов для голодных детей будет отличным поступком, который отразится на судьбе мистера Пеппера самым благоприятным образом. Ведь нет ничего лучше, чем помощь нуждающимся.